Иррационариум. Толкование нереальности

Запел мой смартфончик. Как только Лешка над ним не издевался! Каких только звуков не вылетало из моей сумки! Мы с ним остановились на каком-то пронзительном «Бон-бон» – это я могла услышать из любого закоулка салона.

– Доброе утро, Семенов беспокоит. Нужно встретиться.

– Наконец-то!

– Вы на работе?

– Нет, в больнице. Диана попала в больницу…

– Это на Артиллерийской?

– Да.

– Я туда подъеду, мне по дороге. Через пять минут выходите к воротам. Это быстро.

У меня нет интуиции. Но что-то подсказало: начинается! До сей минуты какие-то кирпичики лепились, сохли на солнышке, обжигались, а вот теперь начинается строительство здания.

* * *

Семенов оказался невысоким и плотным, круглоголовым – как будто не обошлось без циркуля. Я раньше считала таких мужичков толстыми – пока Валерин друг Ромка не предложил ударить его, что есть силы, в живот. Ну так и выяснилось, что о Ромкин брюшной пресс можно кулак вдребезги разбить.

Я забралась к нему в машину, и он сразу открыл «галерею» своего смартфона.

– Вот, любуйтесь. Кто из этих голубчиков выносил сумку вместе с Дорониным?

– Каким Дорониным?

Он так напористо говорил, что я растерялась.

– Сумку из квартиры Вишневецкого выносили двое, так? Старший – Сергей Доронин, младшего вот ищем. Вам хорошо видно?

– Хорошо…

В «галерее» было пять портретов. Два блондина, три шатена. Молодые сытенькие мордочки, я бы сказала – смазливые мордочки, какие бывают у подростков, попавших в цепкие лапы бабушки-кулинарки.

– По-моему, этот.

– А не этот?

– Может, и этот. Он же ревел в три ручья, лицо раскисло. А тут они все улыбаются… позируют?..

– Это картинки с сайта знакомств.

– Понятно… Думаю, все же этот…

– Сейчас покажу еще пять. Смотрите внимательно.

Потом Семенов вытащил на экранчик фотки во весь рост, и я опознала куртку того парня. Вот так – лицо не опознала, а одежку запомнила. Она была черная с оранжевым.

– Благодарю, – буркнул Семенов.

Я поняла, что он сейчас выставит меня из машины.

– Послушайте, это очень важно! Нужно предупредить ту женщину, что одолжила деньги Вишневецкому! За ней охотится Диана Усольцева… то есть, охотилась, сейчас она лежит в больнице…

– Вот это новость. Что с ней?

– Внутреннее кровотечение.

– Так это она вчера вечером орала: «Помогите»?

– Это я орала…

И я со злобной радость рассказала Семенову, как спасла женщину от Дианиного кухонного ножа. Пусть знает, что мои предупреждения нужно принимать всерьез!

– Хорошая каша заварилась… – проворчал он. – Но больше вы в это дело не лезьте. За то, что вывели на Доронина и Диневича, конечно, спасибо. Дальше уж как-нибудь сами справимся.

А что он еще мог сказать?

На том и расстались.

Я вернулась в больницу и услышала все то же: никакой беременности, от удара лопнул крупный сосуд, придется Диане с недельку проваляться на койке. Я подумала: может, за неделю у этой горе-киллерши случится в голове прояснение?

Надо же – вообразить себя беременной!

Я даже в палату к ней не пошла – сестричка сказала, что там у нее сидит драгоценная мамочка, и что еще немного – мамочку оттуда выставят за страдальческие вопли и попытки командовать медиками.

В салоне без меня ничего страшного не случилось – работали все три парикмахерши и две маникюрши, к визажисту даже образовалась очередь в два человека, в массажном кабинете было шумно – массажистка Зося, когда работает, всю свою деятельность громко комментирует. Я заглянула в журнал – мы ведем бумажный журнал записи клиентов, по старинке, так оно надежнее. Оказалось – почти весь день расписан. И подумала я, что хорошо бы мне привести в порядок руки. Как раз через четверть часа освобождалась маникюрша Эля.

Конечно, девочки налетели с вопросами. Они еще не знали про вранье и вообразили, будто Диану срочно положили на сохранение. Еле я от них отбрыкалась.

А вот потом был звонок от Маши.

Машке замужем живется то весело, то скучно. Когда муж вывозит на заграничные курорты – то весело, а когда он целыми днями пропадает в офисе, то скучновато. Машка осторожная, бойфренда не заводит, талантов у нее особых нет, и моя просьба собрать информацию пришлась кстати – хоть такое заделье от безделья.

– Слушай, тут такое дело, Аринка этого твоего перца узнала, – сказала Маша. – Но он не по девочкам, он по мальчикам.

– Что?!

– Голубой. Аринка с Верушкой иногда ходят в «Синий рак», просто потанцевать. У них и друзья там есть из этих, из геев. Этот твой там бывал, снимал мальчиков.

– Ой, блин…

– А что такого? Ты что, не знала, есть мальчишки, которые этим самым подрабатывают.

– Ой, блин…

Я только это и могла выговорить.

– Маш, я тебе перезвоню…

Картина, сложившаяся, когда был добавлен последний кусочек пазла, получилась логичной.