Иррационариум. Толкование нереальности

– Почему? – прошептала Мирослава.

– Потому что её мало кто уважал, – Серёжка кулаком вытер слёзы.

Мирослава обняла его и прижала к себе.

Осколки паззлов постепенно становились на место. И картинка получалась ещё та…

На ватных ногах она вернулась в галерею. Первым делом хотела поговорить с пожилой парой, усыновляющей братьев, но супруги успели покинуть выставку. Вроде бы, собирались где-то перекусить. Мирослава вышла на улицу, вдохнула свежий осенний воздух. И, доверяя интуиции, зашагала в «Горький шоколад».

Супруги были там. Сидели, как обычно, на втором этаже у окошка, за которым шевелил красно-жёлтыми листьями раскидистый клён. Перед ними стояло по миске с тыквенным крем-супом и тарелка с сухариками. Мирослава помахала им, и они пригласили её за столик.

– У вас всё хорошо? – спросила старушка. – Вы выглядите взволнованной. На выставке всё в порядке?

– Да, там всё прекрасно. Но я только что была у братьев. Вы знаете, младший, Антон, он… Исчез куда-то, Сергей со вчерашнего дня не может его найти. Я подумала, вы должны знать.

Дед вздохнул, отложил ложку.

– Я говорил тебе, не очень хорошая это идея. Вроде бы, помочь мальчишкам и самим себе – это правильно, но у меня душа всё время была не на месте. Мы как будто предавали нашу Иванночку.

– Нельзя всё время жить прошлым, – супруга сжала его ладонь.

А у Мирославы мороз пробежал по коже.

– Вашу внучку звали Иванной?

– Да, Иванна Лесничкина. Вы её знали?

– Ну… Э… Не то, чтобы знала. Может, пару раз пересекались…

Именно к ней и ушёл Игорь. Закрутил за спиной интрижку, а потом совсем ушёл. Впрочем, ладно, не ушёл – выгнала она его. Хотя и не хотела выгонять – сама не знала, чего хотела тогда. А он не хотел уходить, это видно было. И спустя время хотел вернуться, прощения просил, но Мирослава словно заледенела тогда. Ничего слушать не захотела. И оттолкнула единственного, кого по-настоящему любила. А когда, наконец, оттаяла и уступила – стало слишком поздно.

– Мы же её с колыбели вырастили, – из тумана выплыли слова старика. – Она же мне всегда дороже дочери была.

У Мирославы закружилась голова. Внизу уже привычно сама собой открылась и закрылась дверь.

– Вы её ни разу здесь не видели? Иванну?

– Что вы. Она же умерла. А теперь и мальчишка пропал…

– Знаете, у меня есть некоторые идеи, – проговорила Мирослава. – Я должна кое-что проверить. Возможно, я смогу найти… мальчика.

Дома Мирослава первым делом бросилась к компьютеру, вошла в единственную здесь городскую соцсеть и ввела имя и фамилию разлучницы.

И в первых же строках: «Иванна Лесничкина. Маникюрный салон. Лучший нэйлдизайн в городе!»

Она зашла на страничку. Фото рыжеволосой гламурной девицы. Адрес салона. Фото разрисованных ногтей. Восторженные отзывы клиенток…

Мирославу мудрёный маникюр никогда особо не интересовал, да и в этой части города она бывала редко – там ни танцующих старушек, ни причудливых зданий, ни красивых пейзажев. Только кучка салонов красоты и магазинов с одеждой. Ничего интересного. Потому и пропустила заведение Иванны и саму её. А может, и не только поэтому…

С той самой минуты, когда она поняла, что Роза Алимовна в упор не видит сыновей, Мирославу не отпускала одна единственная мысль: чего же не видит она сама?

Первым делом она позвонила в салон, назвалась придуманным именем и записалась на маникюр на ближайшее свободное время, а именно – на завтрашнее утро. Дважды повторила, что желает лицезреть саму госпожу Лесничкину в деле. Затем позвонила старикам и попросила быть в девять сорок пять утра по указанному адресу. Сказала, что ничего не обещает, но возможно у неё появятся сведения об Антоне.

После чего проехалась к «лучшему нэйлдизайну в городе» и, понаблюдав за салоном, убедилась: да, это – та самая Иванна, ошибки быть не может.

Осталось дождаться утра.

Проснулась Мирослава засветло.

Дважды пила кофе, долго не могла собраться, несколько раз переодевалась – очень уж не хотелось выглядеть перед этой гламурной кисой какой-нибудь задрыпанкой. Глупость, конечно. Какое Иванне дело до ее внешности? Тем более, сейчас, когда «яблоко» их раздора уже год, как в могиле.

И всё же она надела тёмно-синюю шёлковую блузу, чёрные штаны «под кожу» и в обтяжку, чёрную же кожаную куртку. Подвела глаза и подкрасила губы. Откопала в шкафу ботинки на каблучке.

К салону, не доверяя трамваям, пришла пешком и заранее, хотя идти было не так уж близко. Дождалась стариков. Попросила стать их под клёном, напротив большого окна салона. Сказала, если что-то получится, она их позовёт внутрь. Если нет – пусть идут к Сергею и попытаются уберечь хотя бы его. Попросила ни о чём не спрашивать, сказав лишь, что все они оказались в очень странном месте со странными правилами. И извинилась заранее, если вдруг ничего не выйдет.

После чего глубоко вздохнула и пошла в салон.

Её с улыбкой встретила девочка-администратор, но Мирослава лишь рассеянно кивнула в ответ. Внимание её магнитом притянула светло-рыжая шевелюра, стоящей спиной хозяйки салона.

– Иванна! – позвала она.

Иванна обернулась. И застыла, вытаращив глаза.

– Помнишь меня? – Мирослава шагнула к ней.