Исчезая с рассветом

– Ранить? – не поняла Десс.

– Ранить…

– Бард, – Анна положила ему на рукав свою призрачную руку. – Бард, зря мы все это затеяли.

– Она заслужила ответы на свои вопросы, милая.

– И мы дали их ей.

– Но подождите, – спохватилась Деспона. – У меня был миллион других задачек, не менее значимых!

– Задачек, которые нужно оставить без решения, – мягко сказала Анна.

– Десс…

– Нет, Бард, я хочу знать!

– Что, Десс?

– Как вы попали сюда! Почему Тиллиан пощадил Анну. Как я могу вам помочь!

– Десс, ты уже помогла…

– Нет, – воскликнула Деспона. – Нет, и еще тысячу раз нет! Почему вы отказываетесь продолжать?

– Потому что мы начинаем кое-что понимать, пересказывая эти события для тебя, – нехотя произнес Бард.

– Мы? – возмутилась Деспона. – Вы можете вот так вот запросто общаться переглядываниями, да? И не нужно переглядываться, не смотрите друг на друга! Отвечайте честно!

– Не дуйся, – тихо рассмеялся Бард.

– Я не дуюсь! – надулась Деспона.

– Ах, Десс…

– Расскажите мне!

– Десс, это может дурно на тебя повлиять…

– Как обыкновенный рассказ сможет меня ранить? Менестрель, ты совсем поглупел без моего присмотра!

– Ах, Десс! Я ведь многое теперь понял…

– Расскажите мне! У вас нет никакого морального права прерывать историю на самом интересном месте! – продолжала настаивать Десс.

– Нет, Бард, прошу тебя…

– Это наш единственный шанс, Анна. Но я не прощу себе этого.

– Единственный шанс на что? – Десс вскочила на ноги. – Знаешь, менестрель, твое упрямство перешло все границы. Если ты сейчас же не окончишь рассказ, я придумаю его завершение за тебя. А это будет нечто невообразимо печальное, и…

– Нет, – испугался Бард.

– Нет?

– Нет!

Анна крепче сжала его руку.

– Я боюсь, – просто сказала она.

– Зато я не боюсь, – с вызовом сказал Деспона. – Заканчивай свою историю!

Бард угрюмо повиновался.

Глава восьмая. Как превратиться в тень

Мир замер. Анна и клинок, занесенный на ней. Тиллиан и его лицо, искаженное гримасой ненависти. Вечерний лес, безразлично взирающий на все происходящее, и холодный грот где-то там вдалеке.

А потом его, этот мир, разбудил вихрь.

Вихрь вырвался из-за деревьев и снес Тиллиана с ног, отбрасывая его к противоположной стене из стволов.

Тиллиан попытался подняться, но вихрь уже подлетел к нему и одним резким движением насадил его на свои рога и снова бросил на дерево.

Это был олень. Громадный олень.

Его седая косматая шуба смотрелась как мох, покрытый инеем. Его тело, массивное и мускулистое, возвышалось над Тиллианом как скала над тоненьким саженцем.

Олень тряхнул головой, и Тиллиан медленно осел на землю, оставляя на коре багровый след.

Бард бросился к Анне и прижал ее к себе.

– Вставай, – шептал он, – вставай.

Бард обнял ее, сильнее прижал ее к груди, закрывая любимую своим телом и при этом не спуская с оленя глаз. И только тогда он заметил наездницу.

– Бард, – сказала она.

Она была одета в простую тунику, которая в сумерках показалась менестрелю бурой. За ее спиной висел лук, а меховые сапоги укрывали ее ноги.

Лицо, не молодое, но и не старое… Зачесанные назад волнистые волосы. Глаза, прищуренные и пристально его изучающие. Барду показалось, что тени образовали морщинки в уголках ее глаз.

– Прорицательница… – прошептал он.

– Знахарка, – улыбнулась она. – Колдунья, отшельница, чародейка. Но каково же мое настоящие имя?

Бард вздрогнул. Он узнал этот голос. Это она говорила с ним ранее, когда он шел через лес.

– Никто не знает моего имени, – усмехнулась она. – Никто, и даже вечному барду я неведома.

– Помоги нам! – выпалил Бард. – Прошу! Моей любимой очень плохо! Скажи, что я могу для тебя сделать?

– Не спеши, менестрель, – рассмеялась наездница на олене. – Не спеши… Скажи, разве для этого ты меня разыскал?

– Да! – воскликнул Бард. – Да, кончено, для чего же еще!

– Вспомни, – нахмурилась она, – что лежит в твоей сумке?

– Деспона! – в панике прошептал Бард.

Не вставая с земли и не выпуская ослабевшую Анну из своих объятий, он неловко спустил с плеча лютню, а затем и свою путевую сумку. Он неуклюже расстегнул ее, нащупал внутри колоду карт Килит и подзорную трубу, вытащил их наружу, разложил перед собой.

– У нас осталось это, – произнес он, даже не пытаясь четко формулировать свои мысли. – Мы…

Мы? Мастер Гилфи и Бард. Нужно было ей пояснить. Но он не мог… Она все равно знала все, ведь правда?

– Продолжай, – потребовала она.

Каким-то невероятным усилием Бард заставил себя говорить. Ведь он был менестрелем! Неужели он не мог составить пару цветастых фраз, когда от него это было особенно нужно?

– Деспона, моя давняя подруга, бежала на Шпиль… Предположительно бежала на Шпиль, – поправил себя он. – Недавно мы узнали, что Деспона попала в беду. Эти два предмета, – Бард указал на колоду и трубу, –были изготовлены в недрах этого самого Шпиля… По крайней мере, так мы считаем. Они говорят вам о чем-нибудь? Как попасть туда, где они были созданы? Они ведь знакомы вам, не так ли? Вы знаете дорогу… туда? Как помочь Деспоне?

Наездница была невозмутима.