Исчезающая лестница

Когда послание было готово, Фрэнки довела свой план до логического завершения. Заплатив одной из поденщиц, она попросила бросить несколько ее писем в ящик в Берлингтоне, объяснив, что это ее личная переписка, которую в школе очень любят просматривать. В итоге за доллар на конверте оказались нужная марка и штемпель, и ни одна живая душа больше не смогла бы связать его со школой.

Прекрасный образчик криминального искусства.

Однако теперь письмо фигурировало совсем в другом деле — о похищении Айрис и Элис Эллингэм. Да еще и Дотти Эпштейн… Вот о чем думала Фрэнсис, ворочаясь ночью без сна на диване. Его посчитают шуткой? Смогут его отследить?

Человек с дробовиком просидел у двери всю ночь. Не сомкнул глаз. Как и мисс Нельсон, которая до самого утра молча ходила, складывала в сумки вещи, разбирала бумаги. И только один раз непреднамеренно бросила взгляд на Фрэнки, когда та сдалась и стала клевать носом.

На рассвете разбудили и других девочек, велев им одеться.

— А что случилось? — спросила Герти, шлепая по полу тапочками на каблуках.

— Ничего страшного, — сухо ответила мисс Нельсон, — мы получили сообщение о заложенной бомбе. Все будет хорошо, но из соображений безопасности вас вывезут за пределы школы.

Заслышав о нарушении привычного течения жизни, все закричали и подняли гам. Потом бросились в ванную, побежали надевать платья и пальто. Что взять с собой? Будет ли завтрак? В общей суматохе Фрэнсис прокралась вниз и скользнула в свою комнату. Ей кое-что понадобится — несколько припрятанных вещиц, без которых было не обойтись. Она уперлась в письменный стол и толкнула его. А когда на фут сдвинула, взяла пилочку для ногтей, села на пол и уже собралась было взяться за дело, но тут в дверном проеме выросла мисс Нельсон.

— Чем это ты занимаешься? — спросила она.

— Да вот, сережку уронила, — невозмутимо ответила Фрэнсис.

— Возвращайся в гостиную.

— Мне надо переодеться.

Мисс Нельсон подошла к шкафу Фрэнсис, схватила платье, протянула его и показала на декоративную ширму.

— Вот и переодевайся.

Фрэнсис взяла платье и пошла его надеть.

— Я лишь хочу сказать, — произнесла мисс Нельсон, — что произошло нечто в высшей степени серьезное. И излишние разговоры могут причинить вред. Ты меня поняла?

Фрэнсис замерла с поднятым над головой платьем.

— Мне плевать, что тебе известно и как ты к этому относишься, — продолжала мисс Нельсон, — на кону человеческие жизни. Я, Фрэнсис, знаю, как ты любишь свои игры, но здесь все по-настоящему. Рядом ходит смерть. Опасность грозит в том числе и одной из твоих соседок по коттеджу.

Фрэнсис глотнула немного воздуха, натянула платье и вышла из-за ширмы. От старой мисс Нельсон, милой и кроткой старшей воспитательницы «Минервы», не осталось и следа. Она превратилась в женщину, стеной стоявшую на ее пути. И Фрэнсис впервые за всю минувшую ночь и утро испугалась. Она опустила глаза на доску плинтуса. То, что там скрывалось, могло доставить куда больше неприятностей, чем ей хотелось. А в стене ее тайны хранились под замком.

— Может… вы дадите мне хотя бы минутку? — как можно смиреннее спросила она.

— Нет, — сказала мисс Нельсон, — твои вещи я соберу сама. Иди.

И Фрэнсис Джозефина Крейн вышла из комнаты, даже не подозревая, что это в последний раз.

Глава 9

Опять тот же самый знак с американским лосем.

Никаких лосей никогда не было и в помине.

Автобус Эллингэмской академии совершал воскресный рейс в Берлингтон. Сегодня в нем ехали всего несколько человек — из тех, кого Стиви не знала. Все надели наушники, каждый читал или во что-то играл. Сама она уткнулась в планшет, перед этим открыв книгу доктора Ирен Фентон «Лукавый: эллингэмские убийства». Она стала первым изданием, которое Стиви прочла по этой теме. Девушка пролистала несколько страниц и перешла к фрагменту с рассказом о том, как обнаружили тело Дотти Эпштейн:

16 мая 1936 года выдалось теплым, с намеком на раннее лето. В половине шестого утра Джозеф Вэнс, прихватив термос с кофе, повез с фермы «Арчер’з Дайери» в кузове своего грузовичка молоко, сливки и масло, которые нужно было развезти по тридцати пяти адресам. Объехав первые десять из них в окрестностях Иерихона и Вермонта, он решил, что самое время съехать на обочину дороги, съесть на завтрак булочку и запить ее кофе. Вэнс припарковался в густой траве напротив «Баббетт’с Фарм», поел, попил и отошел справить нужду к дереву футах в двадцати от дороги.