Исчезающая в бездне

Солнце уже зашло, и рынок был освещен лишь чашами с кораллами. На дорожке между лавками было не протолкнуться, в такой толпе едва можно было дышать. Во влажном соленом воздухе сильно пахло рыбой. Лишь тонкие полотна из ткани разделяли лавку, в которой продавали пудинг из сладкой рыбы, от соседней лавки со свежими рыбьими потрохами. Это вызывало у меня одновременно отвращение и восторг.

Перед тем, как добровольно запереться в Аквариуме, я всегда ел в столовой Палиндромены, пока мама работала. Несмотря на доступ к свежим продуктам, порции были маленькими и скудными. Небольшое количество овощей на пару и кусочек рыбного филе. Их вкус не мог сравниться с вкуснейшими пирожками с рыбой, которые брал с собой Рэй, или с ароматами Весеннего Прилива.

Мои органы чувств не были готовы к такому повороту.

При этом вокруг стоял невообразимый шум. Люди старались перекричать друг друга, чтобы их услышали. Тогда как на нашем острове стояла тишина. Если кто-то говорил, его не перебивали.

Я бы с удовольствием прошелся по лабиринту из бесконечных лавочек, если бы не боялся потерять след сестер Алерин.

Несмотря на то, что Эквинокс и Палиндромена были в непосредственной близости друг от друга, между нами была огромная пропасть. Здесь все вертелось вокруг еды, питья и развлечений. А значит, жизни.

Тогда как на Палиндромене все было связано со смертью.

Теперь я понял, почему Рэй предпочитал родной риф.

– Где Элизия? – спросил он, не в состоянии оторвать взгляд от происходящего вокруг. Я заметил, что его руки дрожат от нетерпения. Он бы предпочел веселиться вместе со всеми, а не помогать мне в поисках.

Я поднял руку и взглянул на эхопорт. Два синих кружка по-прежнему горели на экране, а мигающая точка эхолота исчезла.

– Не работает. – Я потряс рукой, будто это должно было помочь.

Рэй показал на темные тучи впереди.

– Видимо, сбой датчика из-за надвигающейся грозы. Давай разделимся. Ты пойдешь на север, а я на юг. Если потеряемся, встретимся возле катера через два с половиной часа.

Я кивнул, и Рэй тут же исчез.

В небе над нами послышались удары грома. Металлическая конструкция заходила ходуном. Разве не опасно находиться в окружении металла при приближении грозы? Хотя, с другой стороны, какой у них был выбор? В отличие от нас, у них не было возможности укрыться на острове.

Рэй как-то поведал мне о том, что его мама считает гром голосом Прежних богов.

– Они используют его только, когда мы отказываемся прислушиваться к посылаемым знакам, – говорил он.

– Разве грозы бывают не каждую неделю? – спрашивал я.

Но он только смеялся в ответ.

– Мы совсем не умеем слушать.

Интересно, какое послание мог услышать Рэй во время сегодняшней грозы?

Отблески молний освещали лица людей, пока я пытался лавировать в толпе.

– Вы не видели Темпесту Алерин? – спросил я у дамы с загорелой кожей и заплетенными в косы черными волосами.

– Сестру Элизии Алерин? – Ее лицо приняло скорбное выражение. – Бедняжка.

Я не стал уточнять, кого из двух сестер она жалеет.

– Вы ее сегодня видели?

Она вздрогнула.

– Но ведь Элизия умерла.

Я разочарованно застонал:

– Не видели ли вы ее сестру, Темпесту?

Она показала рукой на самый край рынка, с которого открывался вид на океан.

– Она недавно прошла в том направлении.

– Спасибо!

Я бросился к небольшим лавочкам, которые располагались в самом конце Весеннего Прилива.

Вдруг среди вспышек молнии зазвучала музыка. Все бросили свои дела и повернули головы к самому центру рынка. Почти все. Лишь один человек сидел, не шелохнувшись.

Темпеста. Она сидела в баре у самого конца мостков.

Я оглянулся по сторонам, но ее сестры нигде не было видно.

Откашлявшись, я направился прямо к ней.

– Темпеста Алерин! – сказал я.

Девушка замерла. Долю секунды она сидела неподвижно – будто ждала, что я исчезну.

Крупный загорелый бармен посмотрел на меня с другого конца бара. Под рубашкой у него играли мускулы, а в руке сверкал нож.

Изобразив подобие улыбки, я занял стул возле Тем-песты.

– Ну как, вкусно? – спросил я с деланой легкостью.

– Ее здесь нет! – с жаром ответила Темпеста. – Она уплыла.

Бармен направился ко мне, и я вынул из кармана несколько банкнот.

– Плесни-ка мне рагара, дружище. Для храбрости, – добавил я, улыбнувшись и сделав вид, что решил приударить за симпатичной девушкой в баре. При этом мысленно я старался стряхнуть паутину с воспоминаний о том, как это делается.

– Конечно, – ответил он, с хитрой улыбкой глядя на Темпесту.

Она вскочила со стула, но я успел схватить ее за руку.

– Не хочешь со мной выпить?

– Я несовершеннолетняя! – огрызнулась она, и ее глаза грозно сверкнули.

Я не спешил ее отпускать.

– Мне бы поговорить с твоей сестрой, – сказал я беспечным голосом. На случай, если кто-то нас услышит – чтобы они решили, что это всего лишь безобидная болтовня в баре.

– Ее здесь нет, – повторила она, скрипя зубами.

В баре было полно людей, и все старались говорить как можно громче, чтобы перекрыть звуки музыки и грозы.

Благодаря этому наш разговор никто не слышал.

– Скажи мне, где она, и я тебя отпущу, – сказал я.

Вздернув упрямый подбородок, она ответила:

– Моя сестра никуда с тобой не пойдет.