Исчезающая земля

— Надежный я источник, а? Правда, большую часть рабочего дня делаю вид, что ничего не знаю, чтобы следаки не донимали. — Анфиса выпрямилась, сложила руки на столе и с безмятежным выражением лица посмотрела на соседку. Румяные щеки, идеально гладкий лоб. Ничем не озабоченный.

— Откосить от работы и остаться красоткой? Да тебе в майоры надо, — сказала Наташа. Анфиса налила еще по бокальчику.

— Мам, — неожиданно позвала Юля, и Наташа подпрыгнула, а хозяйка засмеялась. Девочка переминалась с ноги на ногу на пороге между гостиной и кухней.

— Что случилось, зайка?

— Пойдем домой.

— Почему?

Дочь храбрилась. Глаза на мокром месте, но подбородок не дрожит. Наташа никак не могла свыкнуться с мыслью о том, что у них с Юрой получилось создать два настолько удивительных, необыкновенных и самобытных существа, хотя молодой матерью себя давно не считала. Эту роль она примерила на себя впервые с Лилей: сестра была на девять лет младше, и уже тогда Наташа поражалась, как из младенца, из чистого листа, получается ребенок с характером.

Она с интересом наблюдала за тем, как растет маленький человек, как настойчиво стремится быть собой. Когда не стало отца, Лиле было всего пять. Несколько дней тело покойного лежало дома. Лиля садилась к Наташе на колени и задавала вопросы. Папе плохо? Он нас слышит? Если ему открыть глаза, что мы увидим? Наташа отвечала, что папа умер, но сестрино любопытство не утихало. Они могли сидеть вот так часами: старшая клала голову на спину младшей, между позвоночником и острым краем лопатки, обхватив сестру руками за пояс. От Лилиного тела поднималось тепло. Сколько в ней было жизни!

— Мальчишки ругаются, — пожаловалась Юля.

— Мальчишки всегда ругаются, — ответила Анфиса. — Это нормально, куколка.

Юля ждала, что скажет мама. Наташа вздохнула, встала, обняла дочь и прижала к себе.

— Скажи Леве, пусть одевается.

Юля вприпрыжку побежала в комнату. Анфиса сделала глоток чая. Поддавшись порыву, Наташа наклонилась и поцеловала подругу в щеку. Румяную, гладкую, родную. Анфиса сжала руку соседки, улыбнулась и отпустила.

Дома Лева заявил, что ненавидит Мишу.

Наташа налила в стакан воду из-под крана. У нее есть час, чтобы протрезветь; потом она поедет за матерью и братом на лыжную базу.

— Не говори так.

— Ненавижу! Он выключил игру, потому что проигрывал, а мне сказал, что случайно!

— Может, и правда случайно?

— Нет, не случайно! Это он нарочно!

В четверг Лева отказался пойти в гости к Мише.

— Нас ждут, — сказала Наташа.

— Мне все равно. Ненавижу его, он нечестно играет.

Они уселись на диван перед телевизором. В экран смотрела только Юля. Алла Иннокентьевна сидела в кресле с книгой в руках, явно подслушивая.

— Миша обидится, — ласково сказала сыну Наташа. Лева уже большой, его на руках никуда не отнесешь. Пойдет только туда, куда захочет сам.

— Лева, хочешь остаться со мной? — спросила Алла Иннокентьевна. Наташа нахмурилась.

Сын — точная копия Юры. Та же припухлая нижняя губа и черные брови. Он резко прижался спиной к подушкам и сказал нет.

— Таша, не делай такое лицо, — мать обратилась к дочери. — Разве мы не должны проводить праздники вместе? Мы так редко видимся. — Она говорила по-русски, чтобы дети понимали.

— Ты права, — ответила Наташа. — Ты, как всегда, права.

Ее план зависнуть у Анфисы оказался под угрозой, и настроение испортилось. Юлька лежала на полу у ног матери, подложив под голову подушку; она прибавила громкость телевизора. На экране показалась рыжеволосая звезда мыльных опер.

— Чем займемся? — спросила Наташина мать. — Половина каникул позади. Может, вместо беговых лыж покатаемся на горных?

— Куда поедем? — подхватил Денис.

— Ты в окно смотрел? — съехидничала Наташа. — Горы не замечаешь?

Брат понурил голову. Он обратился к матери:

— Возьми детей, идите без меня.

Мать стиснула страницы и открыла книгу. На лбу пролегли глубокие морщины.

— Денис, не лезь в бутылку. Наташа не хотела тебя обидеть, ты же знаешь.

Наташа оказалась заложницей в собственной квартире с собственной семьей. Это открытие поразило ее. Все, кого она хотела видеть рядом, были далеко. Даже когда матери не станет, Наташе все равно не выбраться из этой западни. Близких подруг у нее нет. Муж — одно название. Придется заботиться о Денисе, выслушивать его бредни и докучать детям, пока они не разлетятся кто куда.

Лева подался вперед:

— Дядя Денис, если ты останешься дома, то я останусь с тобой.

Наташин брат посмотрел на племянника.

— Я тебе рассказывал про Тревиса Уолтона? — Лева пожал плечами. — Он американец. В 1975 году на глазах у друзей его похитили пришельцы. Они гуляли в лесу, как вдруг появился золотистый диск. Он забрал Тревиса, и тот вернулся только через пять дней. Его нашли на заправке. Он рассказал, что его похитили серые существа с огромными головами. — Денис коснулся пальцем нижнего века. — У них карие глаза без белков. Эти существа в пять раз выше нормального человека. Тревис Уолтон сказал следователям, что инопланетяне видят человека насквозь.

Наташа смотрела прямо перед собой на экран телевизора.

— Это неправда, — ответил Лева.

Бабушка одернула его.