Исчезновение Стефани Мейлер

Что же до Анны, то она никак не могла отключиться от нашего дела. По-моему, ее больше всего потрясли слова Базза Ленарда про Шарлотту Браун. Где та пропадала во время открытия фестиваля 1994 года? И почему? Что она скрывала? Брауны, и Алан, и Шарлотта, очень поддержали Анну после ее переезда в Орфеа. Она потеряла счет их приглашениям на ужин, предложениям погулять или прокатиться на катере. Она часто ужинала вдвоем с Шарлоттой, чаще всего в кафе “Афина”; они часами сидели там и болтали. Анна пожаловалась ей на свои трения с Гулливером, Шарлотта рассказала, как переехала в Орфеа. Она тогда только что окончила университет. Нашла себе место у какого-то ворчливого ветеринара, который мало того что превратил ее в секретаршу, но еще и, похохатывая, хватал за зад ницу. Анна никак не могла себе представить, чтобы Шарлотта проникла к кому-то в дом и перебила всю семью.

Накануне, просмотрев видео, мы позвонили Баззу Ленарду и задали ему два важных вопроса: была ли у кого-то из актеров машина и кто имел копию видеозаписи спектакля?

Насчет машины он высказался однозначно: вся труппа приехала вместе, на автобусе. Машины не было ни у кого. Что же касается видеокассеты, то жителям Орфеа в разных точках города было продано шестьсот ее экземпляров. “ Кассеты лежали во всех магазинах в центре, в бакалейных лавках, на заправках. Люди покупали их как сувениры. С осени девяносто четвертого года и до следующего лета разошлось все”.

Из этого следовали две вещи. Для Стефани не составляло труда раздобыть кассету из вторых рук, она имелась даже в городской библиотеке. А главное, в вечер убийства Шарлотта Браун без машины могла за время своей получасовой отлучки добраться из Большого театра только до точки, находившейся в пятнадцати минутах ходьбы, не дальше. Мы с Дереком и Анной решили, что если бы она поймала одно из редких городских такси и попросила отвезти ее в квартал Пенфилд, водитель после трагических событий наверняка бы объявился.

В то утро Анна, выйдя на пробежку, решила засечь, за какое время можно дойти от театра до дома Гордона, а потом вернуться. Пешком получалось почти 45 минут. Шарлотта отсутствовала около получаса. Но как широко можно толковать слово “около”? Бегом можно было обернуться за 25 минут. Хороший бегун справился бы и за двадцать, а человек в неподходящей обуви – скорее за тридцать. Значит, теоретически это было возможно. У Шарлотты Браун было время добежать до Гордонов, убить их, а потом вернуться в театр.

Пока Анна раздумывала, сидя на скамейке в парке напротив бывшего дома Гордонов, ей позвонил Майкл Берд. Голос у него был встревоженный:

– Анна, можешь сейчас подойти в редакцию? Случилась очень странная вещь.

Сидя в своем кабинете в “Орфеа кроникл”, Майкл рассказал Анне о неожиданном визитере:

– К нам заявился Мита Островски, знаменитый литературный критик. Хотел знать, что случилось со Стефани. Когда я сказал, что ее убили, разорался: “Почему мне никто не сообщил?”

– Он как-то связан со Стефани? – спросила Анна.

– Понятия не имею. Потому тебе и позвонил. Он меня прямо засыпал вопросами, все хотел знать. Да как она умерла, да почему, да какие версии рассматривает полиция.

– Что ты ему ответил?

– Только повторял то, что и так всем известно и о чем писали в газетах.

– И что потом?

– Потом он у меня попросил старые номера газеты, где говорилось про ее исчезновение. Я ему дал из нераспроданных остатков. Он пожелал непременно за них заплатить. И сразу ушел.

– Куда ушел?

– Сказал, что будет изучать их в отеле. У него номер в “Палас дю Лак”.

Анна забежала домой, наскоро приняла душ и отправилась в “Палас дю Лак”. Островски она нашла в баре отеля: там он назначил ей встречу, когда она позвонила ему в номер.

– Со Стефани я познакомился в “Нью-Йорк литерари ревью”, – объяснил он. – Потрясающая женщина, огромный талант. Обещала вырасти в большого писателя.

– Откуда вам было известно, что она поселилась в Орфеа?

– После того как ее уволили, мы продолжали общаться. Созванивались иногда.

– Вас не удивило, что она стала работать в маленьком городке в Хэмптонах?

– Сейчас, вернувшись в Орфеа, я понимаю, что это был очень правильный выбор: она говорила, что хочет писать, и городок очень к этому располагает, полный покой…

– Про полный покой – это вы слегка преувеличиваете, – возразила Анна. – Если не ошибаюсь, вы не первый раз сюда приезжаете, мистер Островски?

– Ваши сведения верны, юная миссис офицер. Я приезжал сюда двадцать лет назад на первый фестиваль. Не могу сказать, что программа в целом произвела на меня неизгладимое впечатление, но город мне понравился.

– И с 1994 года вы на фестиваль больше не ездили?

– Нет, ни разу, – подтвердил он.

– Тогда почему вы вдруг вернулись двадцать лет спустя?

– Получил любезное приглашение от мэра Брауна и подумал: “Почему бы нет?”

– Вас с 1994 года не приглашали?

– Приглашали. Но в этом году мне захотелось приехать.

Анна чувствовала, что Островски чего-то недоговаривает.