Исчезнувший

– Была еще вспышка света, – напомнила Закс. – Когда патрульные застали преступника над телом убитой, тот поднял руку, и сверкнула яркая вспышка. Она их ослепила.

– Следы остались?

– Возможно, но я ничего не нашла.

– Идем дальше. Отпечатки подошв?

Купер вывел на монитор базу данных ПУНа по отпечаткам обуви.

– Черные мокасины, марка “Экко”. Размер, похоже, десятый.

– Мелкие частицы? – продолжил Райм.

Закс вытащила из коробки несколько полиэтиленовых пакетов с полосками клейкой ленты.

Купер извлек прямоугольные полоски. Налипшие на ленту частицы в основном оказались пылинками и совпали с контрольными образцами, взятыми Закс, то есть изначально там находились. Но на нескольких полосках обнаружились волокна, найденные на полу, где ходил убийца, или же на предметах, которые он трогал.

– Под микроскоп.

Эксперт поддел их пинцетом, поместил на предметные стекла, вставил в бинокулярный стереомикроскоп и нажал кнопку. На большом плоском мониторе компьютера появилось изображение.

Волокна выглядели как толстые сероватые нити.

Волокна – ценный криминалистический “ключ”, поскольку их легко классифицировать. Райм мгновенно понял, что они не химического происхождения и не на полимерной основе, стало быть – натуральные.

– Посмотрите на клеточную структуру. Держу пари, экскрементное выделение.

– Чего-чего? – спросил Селлитто. – Экскременты?

– Да, как, например, шелк. Он продукт пищеварения шелковичных червей. Выкрашен в серый цвет, доведен до матовой тусклости.

– Убийца был в сером?

– Нет, – ответил Селлитто.

– Убитая тоже нет, – добавила Закс.

– Ага, – сказал Купер, – похоже, тут волосы.

На экране возникла прядь каштановых волос.

– Человеческие, – определил Райм. – Но не живые – из парика. Взгляните на корни – не луковица, а клей.

На двух полосках ленты Купер обнаружил мельчайшие частицы пыли и фрагмент какого-то растения.

– Сперва посмотрим растение, Мэл.

Исследуя места преступлений, совершенных в Нью-Йорке, Линкольн Райм всегда придавал большое значение уликам геологического, растительного и животного происхождения, так как лишь одна восьмая мегаполиса находится на Североамериканском континенте, а семь восьмых – на островах. То есть минералы, флора и фауна более или менее показательны для конкретных районов города и даже для округов и кварталов в составе района, так что нетрудно “привязать” такие улики к определенному месту.

На экране появились красноватая веточка и крошечный кусочек листа.

– Прекрасно, – объявил Райм. – Красная голая кария. В городе ее, можно сказать, нету, я знаю только два места, где она растет, – Центральный парк и Риверсайд-парк. Кстати… Постой, взгляни-ка. Что это там голубовато-зеленое? Не лишайник?

– Возможно, – согласился эксперт, – однако лишайников на свете пруд пруди.

– Но серых и голубовато-зеленых не так уж много, – сухо возразил Райм. – А если точно, так очень мало. Их, впрочем, полно в Центральном парке. А теперь глянем на пыль.

Купер вставил предметное стекло. Изображение в микроскопе – пылинки, похожие на астероиды, – криминалистам ничего не дало, и Райм сказал:

– Прогони образцы через ГХ/СМ.

Газовый хроматограф/спектрометр массы – соединение двух приборов химического анализа. Первый разделяет состав неизвестного вещества на части, второй эти части определяет. Результаты сделанного Купером анализа показали, что в пыли, собранной Закс, содержится масло. Правда, база данных сообщила всего лишь, что масло – на минеральной, а не растительной или животной основе.

– Отправь в ФБР, – распорядился Райм, затем впился взглядом в пластиковый пакет: – Та самая черная ткань, которую ты обнаружила?

Закс утвердительно кивнула.

Райм заметил, что, хотя кусок ткани – это был шелк – можно сложить в маленький комочек, в развернутом виде он довольно большой, примерно два метра на полтора.

– Мы вычислили все по минутам и знаем, что убийца поджидал ее в коридоре, – сказал Райм. – Готов спорить, он прятался в углу под этой тканью. Она превратила его в невидимку.

Купер обнаружил приставшие к ткани частички и нажал на одну из них тончайшим щупом. Она спружинила.

– Разновидность резины, – предположил Райм. – Прогони через ГХ.

Пока ждали результата, в дверь позвонили. Том пошел открыть и вернулся с конвертом в руке.

– Прекрасно, – сказал Райм. – Вернулись наши пальчики. Проверь по АСОП, Мэл.

Мощные серверы фэбээровской автоматизированной системы определения отпечатков пальцев были способны в считанные часы обработать оцифрованные отпечатки по всей стране и сообщить результат.

Райм первым делом заметил два изуродованных пальца на левой руке – мизинец и безымянный. Они, судя по всему, срослись вместе, их подушечки были гладкими, без бороздок.

Ирония судьбы, подумалось Райму: у преступника изуродован безымянный палец на левой руке, у меня же он – единственная часть тела ниже шеи, которой я могу шевелить. Затем Райм нахмурил брови:

– Подержи-ка еще минутку на сканере, Мэл, хочу рассмотреть получше. Не замечаете ничего необычного?

– Кажется, нет… Постой, – рассмеялась Закс. – У всех пальцев – одни и те же отпечатки.