Исчезнувший принц

Это была воинственная, возбуждающая отвагу песня. Тысячи самавийцев пели ее хором по пути на бранное поле сотни лет назад.

Марко отошел от окна на пару шагов и, упершись руками в бока, начал петь. У него был великолепный, молодой, задушевный голос, хотя он и не подозревал о его красоте. В данную минуту ему только хотелось, чтобы пение звучало как можно громче.

По улице мимо дома проходило очень немного людей. Один раздражительный старый господин, прогуливающийся для поддержания здоровья, подпрыгнул от испуга, когда песня внезапно раздалась почти под самыми его ногами. По его мнению, мальчики не имели никакого права орать таким образом. Он прибавил шагу, чтобы поскорее уйти от этого звука. Еще два или три человека бросили взгляд через плечо, но не имели времени остановиться. Несколько других стали прислушиваться с удовольствием, приближаясь к дому и затем снова удаляясь от него.

У этого мальчика прекрасный голос, - заметил кто-то.Что это он поет? - спросил его спутник.- Эго какая-то иностранная песня.Не знаю,- раздалось в ответ, и оба пошли дальше.

Но наконец один молодой человек, учитель музыки, спешащий на урок, приостановился и стал оглядываться по сторонам. Как раз в эту минуту песня звучала особенно громко и бодро. Учитель музыки не мог понять, откуда она раздается, и остановился, прислушиваясь. Именно тот факт, что он остановился, привлек внимание другого прохожего, который последовал его примеру.

--Кто это поет? - спросил он.- И где он поет?

--Никак не могу разобрать,- засмеялся учитель музыки.- Песня точно доносится из-под земли.

И так как это казалось странным, остановился и разносчик, и мальчик-посыльный, и поденщица, а затем и какая-то дама.

Собралась уже целая группа, когда из-за угла появилась еще фигура. Это был бедно одетый подросток, с почти безумным выражением лица.

И Марко тоже услышал — стук-стук-стук, — как кто-то подошел на костылях.

«Может быть, — подумал он, — да, может быть!»

И он повторил звучный припев, обычно исполняемый хором так, чтобы песня донеслась до самого неба, и пел снова и снова, а потом опять закричал:

— Эй! Помогите!

Рэт ввинтился в группу прохожих. Вид у него был такой, словно он лишился рассудка.

— Где он? Где? — закричал, вернее прорычал Рэт. — Мы искали его всю ночь! Где он? Марко! Марко! Никто не может петь такую песню, только он. Марко! Марко!

Из-под земли донесся ответный крик.