Ищущий, который нашел (СИ)

- Увы, не смогу ничего ответить, - честно развел я руками. Силна свела брови и фыркнула. Я так и не понял, что именно ее рассмешило: мой тон или мое неведение.

Вскоре кольцо гор выросло над нами, заслонив небо. Чтобы рассмотреть вершины, обрамленные облаками тумана, приходилось задирать голову. А звезды ярко светились на черном небе, холодные и прекрасные, ничуть не согревающие своим светом. Перед нами скалы расходились, образуя колоссальную арку, проход внутрь этого кольца. Силна восторженно ахала, а Лефрем что-то комментировал, изучая кристаллы снега. Азот и Лаурон остановились, поджидая нас у самого прохода в арку. Азот смотрелась среди этой местности как никогда органично. Глаза сияли, как звезды на небе, д'амондобито искрилось, как снег, а вся ее гибкая худая фигура словно была частью этого пейзажа, такая же ледяная и словно выточенная из тончайшего хрусталя. Впервые она была на своем месте, и только сейчас я начал понимать, какая сила воли ей требовалась, чтобы выдержать чуждую ей среду.

- Мы пришли, - только и сказала она, и я разобрал в ее голосе непривычную торжественность. Мы все остановились, замерев на секунду, и как по команде задрали головы, чтобы посмотреть на нависшие над нами две скалы. Их вершины уносились вверх, к звездам, а между вершинами пролегал ледяной мост. Я не смог на глаз определить его природу, но склонялся к мысли, что это ручная работа. В образовавшуюся узкую арку вела тропа, ледяная и сияющая, а там, за кольцом, был чужой мне мир, необыкновенный, но прекрасный. И мы все замерли, как перед входом в храм. Азот склонила голову, и я впервые увидел, как эта гордая яшинто признает чье-либо превосходство. Она почитала святость ее родины, и в этом было нечто большее, нежели патриотизм или страх перед великим. Примерно то же чувство я испытал, переступая порог Города. Это были чужие боги, но я должен был уважать их, ибо они, как и все великое, внушали трепет.

С черного неба слетели светящиеся снежинки, холодные и ажурные. Силна стояла с открытым от восторга ртом, ее лицо выражало все то, что я испытывал внутри. Лефрем снял очки, протер их и крякнул. Лаурон же просто стоял, бледный и худой, как тающая свеча. И все же здесь, в этом мире холода, ему было явно лучше. Видимо, под защитой гор пиявка не смела тронуть его. И его красивые глаза приобрели осмысленное выражение.

- Пора. Идите за мной, - так же торжественно произнесла Азот и первой ступила под арку. Я слышал, как легонько поскрипывает снег под ее шагами, и мне казалось, что звезды сияют в такт ее легкой походке. Мы переглянулись, и я пошел следом. Лаурон за мной, а Силна, обгоняя Лефрема - за нами. Под аркой я ощутил давящую тишину и робость. Перед этими скалами и вечностью, такой близкой в этом черном небе, я чувствовал себя крошечной песчинкой. Сердце перестало биться, и я ступал осторожно, стараясь не нарушить покоя невидимых сил. А впереди что-то светилось, сокрытое от наших глаз белоснежными скалами. И я сделал последний шаг, очутившись внутри горного кольца. И вдохнул ледяного воздуха, чувствуя обжигающую морозную боль в легких. Нам предстала огромная ледяная площадка, идеально гладкая, как царский каток. На прозрачном льду отражались звезды. По краям зеркальной поверхности высились ажурные колонны, выточенные изо льда, а впереди площадь расходилась широкими развилками, уводя снежными коридорами в... куда?! Домов не было. Только снег. Много снега, белого, искрящегося, пушистого. И ни яшинто, ни домов. Только узорные колонны, скалы в отдалении величественным кольцом и шапки снега в человеческий рост. Я переглянулся с Лауроном. Брат шепотом произнес, наклоняясь ко мне:

- Если бы у нас хотя бы вполовину было такое уважение к родине и традициям, никаких революций бы не понадобилось... - я недоуменно посмотрел на него, смысл его слов дошел не сразу. Но когда я наконец осмыслил, то посмотрел на брата совершенно другими глазами. Это был образованный молодой человек, достаточно умный и интересный, добрый и совсем не капризный. В общем-то это и неудивительно, ведь я видел его в основном в периоды ломки или под воздействием дурмана. Что ж, приятно, когда люди открываются с неожиданной хорошей стороны...