Искатель. 1979. Выпуск №3

Борт фрегата блеснул красным кинжальным огнем — укутался синеватым дымом. Со звоном и шипом рассекая воздух, пологой дугой понеслась пристрельная бомба. Зеленоватое пламя рвануло перед задранным носом галеры, с грохотом взметнулись доски и сухая суглинистая земля. Залопотали по кронам осколки. Получился недолет.

Солдаты по приказу Вейде бросились в лес, залегли. Змаевич и Бакаев зашли за толстую сосну. Бригадир, глядя на клубы дыма, раздираемые ветром у борта фрегата, спросил с растущим беспокойством:

— А где этот, твой приятель Розенкранц? Второй день его не вижу…

Змаевич ожег его колючим взглядом, сипло рявкнул:

— Ты мне эту вошь за пазуху не пускай! У него перед государем заслуги — не передо мной! — дышал хрипло и отрывисто. — Упустили соглядатая — это точно! Он к Ватрангу сбежал. А еще раньше лоцман-финн куда-то делся. Искали в деревне, не нашли…

С моря донесся гулкий раскат пушечного залпа, разъяренное эхо звонко хлестнуло тишину. Высоко через головы со стонущим свистом полетели бомбы, встали пунцово-черные столбы разрывов. На галере с грохотом рухнули мачты, разлетелись в ощепья надстройки, судно заволокло огнем и дымом. Последняя бомба пробила развороченную палубу и попала в пороховой погреб. Содрогнулся мыс, натужисто охнуло море, грохочущим взрывом встрясло воздух…

Черной тучей подошел Петр, на потном лбу вздулась толстая жила.

Вейде вытянулся и, стараясь побороть в голосе дрожь, залепетал побелевшими губами:

— Ваше величество!..

Петр остановил его поднятой рукой и вскинул подзорную трубу.

— Восемнадцатипушечный бомбардирский гребной фрегат «Элефант» и девять шхерных судов…

Две пули свистнули над головой царя — даже не шевельнулся. Третья пуля полоснула у ног Петра, ошкребками брызнул седоватый камень. И тут же еще одна пуля сочно чмокнула в сосновую мякоть ствола.

Вейде позеленел и тенористо выкрикнул:

— Ваше величество! Вы под прицельным огнем! Вы хорошо видны с фрегата в подзорную трубу!

Генерал рывком бросился к царю, охваченному каким-то столбняком, и ошалело потащил его с просеки. В гущине леса отпустил, отошел по уставу на два шага, вытянулся — ни жив ни мертв — руки плясали мелкой дрожью.

Снова плеснул залп, со стоном высоко над головами поплыли бомбы.

Петр судорожно вздохнул. Белея, вскрикнул, словно плеснул кипятком в лицо генерала:

— Предательство?!.

17

Близилось утро. В адмиральской палатке пластался едкий табачный дым. Выбивая трубку об отсыревший ботфорт, Петр буравил Апраксина суженными глазами.

— А что, Матвеич, побаловались с переволокой — и хватит. К тому же Ватранг уже попался на нее, как щука на крючок. Думаю, чтобы научиться флоту как следует плавать, придется ему теперь лезть в воду…

Адмирал согласно закивал.

— Да, надобно прорываться морем, дабы захлопнуть Эреншильда в ловушку. И безветрие тому способствует. Но позволь, государь, работы на бревноспуске продолжить, не то неприятель возомнит, что там дело стало.

Петр встал, улыбаясь стиснутым ртом, в глазах блики озорных мыслей.

— Ежели переволока тебя веселит, играйся со шведами до появления наших галер в Рилакс-фиорде.

Авангардный отряд под командой Змаевича получил приказ: используя штиль, прорваться мористее, обойти эскадру Ватранга вне досягаемости пушечного огня и запереть в фиорде корабли Эреншильда.

Рассвело. Широко шагая по грохочущей гальке, царь подошел к зеркально-неподвижному урезу воды. К нему, покряхтывая, приблизился адмирал Апраксин. Оба вскинули подзорные трубы.

В пенных бороздах, резко отдаляясь от берега, в море уходили двадцать галер. Издали они были похожи на черных водяных жуков, взмахивающих белыми ножками.

С флагманского шведского фрегата паучьими щупальцами протянулись высокие дымные дуги. Полоснули красноватые клинки разрывов, взметнулись шапки плотных дымов — канониры взяли большой прицел. Серое округлое туловище фрегата шевельнулось и снова выметнуло тающие щупальца. Тяжко и крикливо охнул простор, поднялись пенные высокие столбы — получился недолет. Фрегат затрясся и скрылся за вскипевшими дымовыми клубами. Бескровные полосы, круто забирая в небо, понеслись к суетливым галерам.

Шведская эскадра, используя легкий ветер, подняла паруса и, вытягиваясь за отрядом Змаевича, отдалилась от Гангута. Однако прорыв русского авангарда удался успешно. Вслед за Змаевичем, еще мористее, так как неприятель подошел на выстрел, был послан отряд бригадира Лефорта — пятнадцать скампавей. Скоро и они обогнули линию шведских кораблей.

Слабый ветер постепенно стихал. Волны на море улеглись, словно разглаженные тяжелым туманом. Наступал полный штиль.

18

Поставив на якорь эскадру, шаутбейнахт Эреншильд пребывал в приподнятом расположении духа. Еще бы! Он почти воочию представлял себе, как ленивой пушечной пальбой похоронит замысел русских.

Сладкое течение мыслей нарушил какой-то шум на палубе. К полуюту бежал вахтенный матрос.

На ходу, пропуская уставное обращение, перепуганный матрос выпалил:

— Русские галеры! Смотрите на корму!

Эреншильд недовольно, но с королевским достоинством повернулся спиной к переволоке.