Искатель. 1980. Выпуск №2

Она не без любопытства разглядывала меня. Я встал и предложил ей стул. В моей голове вспыхнуло: Аира! И это имя я произнес вслух. Она не ответила, как будто догадка моя не имела для нее ровным счетом никакого значения.

У меня к вам просьба, — сказала она спокойно.

Е\горая просьба, — уточнил я, — первуЕО мне удалось вы

полнить. Когда-то вы попросили рассказать о женщине со

звезд...

Да, — просто сказала она, — это была я.

— Тогда вам без труда удавалось изменять... Изменять

внешность.

Это совсем нетрудно.

Я слушаю вас.

У меня мало времени, чтобы подробно рассказать вам...

Жаль. У меня его сколько угодно.

Значит, я могу надеяться...

Разумеется.

Я вам верю. Вы ведь знаете, что я работала с Ольминым?

И знаеге, почему я это делала? Так вот: никогда еще так не

«нужна ему была помощь, как сейчас.

Я это знаю. Дальше.

Вы сможете...

Помочь ему?

Да.

Нет. Пока не будет эля — нет.

Это пустяки.

Вы дадите мне эль?

Если вы хотите ему помочь.

Что за вопрос! Но не оставите же вы мне свой эль? Тог

да вам придется встретиться с экипажем этого славного дредноу

та, и если когда-то вам -удалось скрыться от меня, то теперь си

туация может оказаться другой.

Я достану эль.

Мне нужен магнитный ключ.

Хорошо. Ждите меня.

Она выскользнула из каюты, а я смотрел и смотрел, как медленно опускалась портьера, потревоженная волной воздуха, слетевшей с того места, где только что стоял человек.

Я опять лег и стал размышлять. Маски были сорваны. Ради чего? Ради успеха нашего дела? Конечно. Но не только... не только.

Когда она вернулась, в голове моей почти сложился ответ. Пошло едва ли пять минут. Аира протянула мне руку, на ладони ее лежал ключ с магнитным кодом. Тонкая теплая рука, на запястье — зеленый браслет.

Как это вам удалось?

Это копия. Ключ остался у Ольховского.

58

— Еще лучше. Вас подкинуть к берегу?

Я внимательно смотрел в ее темные прозрачные глаза.

— Я сама, — сказала она и вдруг спохватилась: — У меня

другие дела.

Я вышел на палубу. Пробрался к элям. Облюбовал один из них, похлопал его по обшивке, как некогда ковбои похлопывали верховых лошадей. Только у меня для этого жеста были основания иного порядка: тайфун над океаном — это не дымок над вигвамом в прериях. Обшивка не пропускала звук, не отзывалась на удары и похлопывания — то, что надо.

Аира стояла за моей спиной. Я махнул ей рукой и вскочил на услужливо подставленную элем ступеньку. И вдруг я услышал:

— Спасите его!

Любовь. Стихия. Любовь?., Да. Снова став Аирой, она не смогла совладать с ней. Не смогла...

Она стояла на том же месте, я уже был в машине и уже поднимался в воздух, а в ушах моих звучало:

— Спасите его!

СЛОВА И СЕРДЦЕ

Холодное стекло эля. За ним вода, волны... Точно все повернулось вокруг невидимой оси. Неожиданный страх. Страшно смотреть на всхолмленную темную пустыню. На ней свинцовый налет, под ним — равнодушная глубь.

Вдруг словно провал в сознании. Погружение во тьму и медленное возвращение. Как тогда, летом, на берегу. Тревожное забытье, беспамятство, боль, холодный туман перед глазамм. Ах, как сжалось сердце! Быстрый вдох. Глоток воздуха, еше один...

И потом ощущение полета. Снова жизнь.

А за стеклом вода, мглистая пелена, серые крылья бури. О чем там гудит ветер? О сказочно.м острове? О наших следах на песке, которые он давно засыпал?

Я понял: что-то изменилось во мне. Что-то изменилось. Вдруг. Сейчас. И не надо искать объяснений на языке слов. Об этом мог бы рассказать неслышимый язык сердца.

«Как то, чего нет еще, что как намек

в порывах робко тревожных

растет как подснежники, как вьюнок

у ног берез придорожных,

как зелень ликующим майским днем,

как паводка буйный подвиг,

как ласточки, что бороздят окоем

по две...

Как вольный, широкий полет орла,

как светлая власть над Словом—

такой она в сердце моем жила

и грузом легла свинцовым».

59

ВРЕМЯ ДЕЙСТВОВАТЬ

Пришло время действовать.

Я спешил В открытом море тайфун поднял высокую волну. Что же будет, когда ураган войдет в зону мелководья? Я слышал, такие волны бывают с пятиэтажный дом. У берега уровень воды сначала будет медленно подниматься. Потом наступит перелом Уровень прыгнет вверх, вспененная стена обрушится на сушу, сметая все на своем пути. Может быть, только вершина ильма будет минуту-другую торчать над потоком. Потом и этот ильм у подножия сопки смоет.

После таких ураганов очевидцев, как правило, не остается. Где-то Ольмин? Я включил связь. Повезло! Он откликнулся сразу:

Эго я

Вылетел к вам, скоро буду.

Зачем?

Помогать вам.

Не успеете, остались считанные минуты.

Успею.

Мое время истекло. Чем вы поможете?

Видите ли... — И я вдруг сказал ему о той старой-преста

рой статье, автором которой был он и которая меня когда-то так

поразила. _>

Связь окончена, время истекло, — повторил Ольмин.