Искатель. 1980. Выпуск №2

У него был сухой, чуть надтреснутый голос. Я едва узнавал

его.

Между моим элем и берегом шел тайфун. Я перегонял его. Где-то впереди, не так уж далеко от меня, ежесекундно взрывались десять атомных бомб — такова сила стихии. Самой простой, казалось бы, стихии, но мне еще предстояло ее одолеть. Тайфун шел со скоростью около ста километров в час, я хоро-шо видел его па экране — черный «глаз бури» и белые, спирально расходящиеся от него полосы.

Я вошел в кольцо тайфуна. Пересек пояс туч и облаков. В центре кольца, в ядре его, было ясно. Стекла эля подрагивали от напора вихря, я слышал, как что-то шуршало, наверное, быстрый ток воздуха электризовал обшивку. Потом возникла вибрация, я погасил ее, сделав маневр: нырнул вниз и снова поднялся. Эль накренило. Я выправил его.

Прошла долгая минута.

И тогда над невидимым далеким берегом просиял свет. Лучи его пролились желтым пламенем, упали каплями сияющей меди. Само Солнце дохнуло теплом, и это дыхание прожгло ураган, подняло еще выше серебряную корону волн, взвилось вверх алыми цветами, огнецветными листьями — прямо в синие, разводья горячего неба. В памяти осталась лишь фотография этого мгновенья.

Свершилось? По аварийному каналу связи я принял радиограмму с Берега Солнца:

«Измерения по проекту «Берег Солнца» показали совпадение параметров солнечного жгута с расчетными. Общий уровень энергии, просочившейся через отражатель и прошедшей к поглотителям, не более чем минус десять децибел. В случае моей

60

гибели система-телеуправления произведет запуск ракеты с материалами исследований. Ракета приводится за пределами области, захваченной тайфуном. Координаты (долгота, широта).

Физик-исследователь Ольмии».

Я пытался представить, что там произошло или должно было произойти...

Стена воды подошла к заливу. Ольмин, наверное, еще готовил аппаратуру. Потом вспыхнул жгут. До этого момента Ольмин ни за что не ушел бы (он сообщал о своей безопасности только для того, чтобы остаться). У него еще было время, но он не спешил. Несколько минут понадобилось, чтобы прочесть показания приборов. Потом передать радиограмму. Ветер и вода, быть может, уже опр'окинули отражатель, смяли его, как лист бумаги. А он еще хотел убедиться, что тайфун заменил поглотители, регистрировал температурное пеле. Потом последовала реакция атмосферы: из-за повышения температуры воздушный вихрь стал сильнее, потом...

Кадр за кадром разворачивались в моем воображении события. Вал обогнул мыс, вошел в зону мелководья, поднявшись мутным зеленым гребнем Ветер сбрасывал вниз последнее из того, что было создано, построено, налажено. Вал накрыл берег...

* * *

...Стальной, упругий звук — ветер боролся с моим элем; он казался теперь сильнее. «Дела неважные, — подумал я, — вот подхватит сейчас буря, понесет над -морем. Вон что делается вокруг: косохлест, пар, пена морская».

Сверкнуло. Высоко-высоко. Наверное, в ионосфере. Свет был синим, быстрым, неуловимым. Вторая вспышка тоже где-то в ионосфере или еще выше. Заметались отблески. Как игра сполохов. «Берег Солнца еще живет, — подумал я, — мбе воображение слишком торопится».

Снова луч. Мелькание узоров, летучее пламя над головой, потом багровое свечение неба, И ветер, ветер, пытающийся содрать обшивку эля...

¹Удар. Эль дрогнул. Обшивка его разошлась. Свежий воздух толкнул меня в грудь; я упал, поднялся, вцепившись руками в кресло. Горькая чужая мысль: «Вот и все».

На полу эля билась большая птица. Белая, обезглавленная. Ветер, ворвавшийся в эль, трепал ее сломанные крылья, точно и здесь не хотел отпускать ее. Я удивился: как это птице удалось пробить обшивку? Эль держался над водой. Нас развернуло, и пробоина оказалась с подветренной стороны.

На цоейодежде светлые сгустки крови. Холод, сырость... Скорость уменьшилась, но машина продвигалась, шла! Одной рукой я придерживался за кресло, другой потрогал лацкан пиджака. Кровь. Не моя. Второе пятно на кармане. Липкое, холодное на ощупь. Внутри, в кармане, что-то твердое. Достал, поднес к глазам... коралловая бусина.

Вспомнил вдруг о ночных огнях в тайге, припомнилось, как по стеклу эля полз желтый круг. Это когда я летел в город.

61

Иссиня-темные тучи, оперенные облаками... Я теперь видел их не только на боковом стекле, которое служило экраном, а и невооруженным глазом'. Там, впереди, край сердца тайфуна. Неясное бормотание донеслось до меня, вслед за ним — раскатистый удар. Как напоминание или как предупреждение.

Я встрепенулся. Солнечный жгут, рукотворная молния с запозданием напоминали о себе. «Теперь держись», — подумал я,

Эль все время двигался навстречу звуковой волне. Наконец мы встретились с ней. Еще раз грохнуло, сильно, резко. И это было только начало. Мгновение относительного затишья — и вдруг...

Гром небесный!