Искатель. 1980. Выпуск №2

Она рассмеялась. И я увидел, как заразительно умеет она смеяться. Я тоже улыонулгя, но совсем другое, невеселой улыбкой. Должно быть, я неважно выглядел: волосы спутаны, на костюме пятна крови, рубашка разорвана.

Лицо ее стало серьезным, как будто она читала мои мысли. Наверное, так оно и было.

— Это само собой разумеется, — сказала она.

Если можно, — попросил я, — если можно, я хотел бы

видеть Землю. Не Землю вообще... понимаете?

Да, — тихо ответила она.

Конечно, Берег Солнца я смогу увидеть только сам, —

предупредил я возможное возражение. — Ведь иначе это будет

как бы вмешательством в эксперимент, я заранее буду подго

товлен..

Она- кивнула.

...Я увидел странно-спокойное море и берег. Было ясно, светло. Под скалой застыли волны, над ними 'остановились ветры. " Место было дальнее, незнакомое. Потом синее пространство, овеянное дымкой Я летел над тайгой. Серые и голубые ленты рек. Крутые берега, глыбы гор, долины

Передо мной открывались русские космические просторы. На краях обозримого пространства впереди меня сиял свет и за плечами моими сиял свет, за спиной моей отступали все дальше излуки великих рек и складки земли.

Возникали светлые леса, сквозь сумятицу листвы я видел поляны с травой и цветами, и кустарники, и поля, открытые ветрам.

При моем приближении над головой оживали золотистые облака. Внизу"—города, мосты, холмы, обрывы, зеленые балки, озера с опрокинувшимся в них небом. Воздух был зеленоватым, чистым, как на рисунке акварелью. Солнце еще низкое, оно не успевало за мной; я увидел, как оно прикоснулось к земле, и как запылал рассветный окоем, и как под сильными нежным огнем поползли длинные тени. Птичья стая низко-низко стелилась над землей, словно тоже торопилась вместе со мной...

И тогда я вернулся. Я снова был в своем эле. И грозная сила, перенесшая меня вдруг за тысячи километров, казалось, отступила. Незнакомки не было рядом. С минуту я еще мог различать летающий шар Он шел слева от меня. Далеко...

Мы еще поборемся, думал я. В этом весь смысл. И пусть вечен океан. И вечен <>гонь звезд. Пусть вечна Земля с континентами, рожденными древним материком Гондваной, и вечен ветер над ней. Стихии древних... Но, значит, вечна, неуничтожима жизнь. И вечна любовь. И вечен разум.

Я поднял эль выше Шар отстал от меня. Его свет заслонили быстрые облака, караванами бежавшие над водой. Он остался за моей спиной, растаял.

Я спешил, очень спешил...

На север и на юг, во все стороны разбежались штормовые волны. Чайками пронеслись облака и скрылись под густыми туманами. Мой эль вышел из ядра тайфуна и устремился прямо

64

к берегу. Одно из стекол треснуло, и сквозь микроскопический зазор на мое лицо попадала водяная пыль. Ольмин был там, я верил... И спешил.

* * *

Непрерывен поток жизни, сильнейшей из стихий: она чем-то сродни и огню и воде, натиску ее не могут противостоять ни ледовые пики, ни океанские впадины, ни отдаленные от нас небесные тела, купающиеся в звездном море. За ней и рядом с ней идут любовь и разум — два начала созидания, две другие стихии, подобные светлому племени и неукротимым ветрам* над земными далями. Их действие порой незаметно, словно вечная работа рек, растящих мели и острова близ своего устья.

...Что щадит время? То, что передано другим несказанной силой любви, искусства, разума, как это смогли сделать Аира и Ольмин. Иное исчезает. Волны размывают наши следы. Ветер засыпает прахом угасшие костры, которые когда-то нас согревали. Наши тени уходят с нами. Иначе и после смерти казалось бы, будто мы еще живы.

ГлаваI

Г

раф Октобер появился на видавшем виды бледно-голубом «холдене», а следом в мою жизнь вползли непрошеные гости — опасность и смерть. Когда машина въехала в ворота, я шел к дому через небольшой загон, и ее приближение не вызватю у меня никакого интереса. Очередной агент по продаже, кто же еще? Голубая- машина мягко остановилась между мной и дверью моего дома.

Из «холдена» вылез шатен лет сорока пяти, среднего роста, широкоплечий, с крупной, правильной формы головой и гладко причесанными волосами... На нем были серые брюки, рубашка из топкой шерсти, строгий темный галстук, в руках — неизбежный портфель. Я вздохнул, перелез через изгородь и пошел к нему — сказать, что всучить свой товар ему здесь не удастся.

— Где я могу видеть мистера Дэниэла Рока? — спро

сил он.

Даже мое нетренированное ухо уловило, что это англичанин, и сама по себе пришла мысль о дорогих частных школах. Держался он солидно и с достоинством, а не как торговцы и коммерсанты, которые с ходу начинают нахваливать свой товар. Я взглянул на него повнимательнее и решил не говорить, что меня нет дома. Чем черт не шутит? Возможно, это хороший клиент.

— Дэниэл Рок, — без особой радости объявил я, — вас

слушает.

Веки его дернулись от удивления.

— О-о, — только и произнес он.