Искажение

– Какие вопросы? Пойдем купим что-нибудь романтичное, например свечи, и, если через полчаса мы не найдем нормального платья, я воткну тебе их сама знаешь куда!..

Алена рассмеялась, но задерживаться не стала.

В конце концов, Ангелине удалось найти что-то, по ее словам, достойное быть показано людям. В том же отделе она выбрала нечто интересное и для себя. Кассир, видимо старящаяся здесь каждый год как за два, молча упаковала вещи и с поразительной ловкостью выхватила из рук Ангелины банковскую карту. Аленину банковскую карту.

– Ты ведь в курсе, что я пытаюсь жить самостоятельно?

Ангелина, увлеченно что-то рассматривающая у стойки с сумками, только брякнула.

– Ни к чему. Родители любят тебя и позволяют жить так, как ты того достойна, зачем ставить им палки в колеса?

– Я хочу стать самостоятельной, – возразила Алена.

– А сейчас ты сильно к ним привязана? Живешь одна, спишь одна, работаешь в чужой фирме. Дай им возможность поддерживать тебя хоть так, – Ангелина пожала плечами. – Ко всему прочему, доброта исчерпаема, если безответна. И тем глупее от нее отказываться.

Кассир все так же молча протянула Алене пакеты и принялась обслуживать кого-то другого. Ангелина же, сцапав свои покупки, коротко попрощалась и унеслась прочь, сетуя на вечную нехватку общения с друзьями.

Но Алена не заметила ни ухода подруги, ни звука захлопнувшихся дверей торгового центра за ее спиной. Ей всегда казалось, что она становится зависимой от родителей, позволяя себе принимать их деньги. На нее в некотором роде давило понимание, что квартира, ею обжитая, вовсе не ее. Все, что ни возьми. Все. Куплено на деньги ее родителей. Удивительно, как еще она осталась без ценника.

Глава 9

Она противна самой себе. Вернее, она смирилась с этим, приняла это как нечто необходимое для выживания. Сбежав от Алены, которая, судя по всему, оказалась застигнута врасплох ее словами и теперь не замечала вокруг целого мира, Ангелина быстрым шагом всего за десяток минут достигла дверей квартиры.

Изобилием, сродни Алениному, та не кишела. Простая двушка чуть дальше от центра, чем хотелось бы. Лина взяла ипотеку еще несколько лет назад, когда только устраивалась в театр. В то время жизнь еще казалась ей замечательной. Вернее, не так, она еще не знала, что жизнь – штука разносторонняя. Как ты к ней отнесешься, так она тебе и ответит.

Сейчас даже радужные перспективы стать ведущей балериной питерской сцены не воодушевляли. Ну, не так, это определенно давало бы свои плюсы и минусы, но очень странно осознавать, что в целом такой поворот событий ничего не изменит. Ей на голову вдруг не свалится особняк, а в руках не окажется выгодная нефтедобывающая компания. Эта вечная забота о том, что случится завтра, куда она пойдет, с кем будет разговаривать и что есть, рыла в ее груди яму с совершеннолетия.

Ей казалось: стоит просто любить свое дело, и эта невиданная сила сможет свернуть горы, а потом философия детства развеялась. Оказалось, да, может, и горы свернет, и возведет по камешку обратно, но зачем? Вот стоит она, гора, тебя не трогает – и ты не трогай. Тебе кушать хочется, согреться хочется, а горы – они горы. Круши, переставляй, ломай. Только черт его знает, зачем.

Больше она не пыталась прыгнуть выше головы или – того боле – пробить ею потолок соседей. Вполне хватает и статуса «чуть лучше, нежели остальные». Ему здесь уделяет внимание чуть ли не каждый третий.

Квартира встретила хозяйку скрипом половиц и визгом ветра, грызшего незакрытое окно. Все здесь выглядело тотально чистым и нетронутым. Будто только горничная раз в месяц приходит убрать пыль усталости и развеселить явно угрюмую мебель. Ангелине не нравилась эта атмосфера, но тратить не пойми какие суммы с и так обветшавших банковских счетов она не станет. К тому же, из-за постоянных репетиций здесь балерина проводит всего жалкие два часа с утра в ванной для приличного вида и два часа вечером – в той же ванной, чтобы смыть с себя напыление этого приличного вида.

Впрочем, времени на самобичевание не осталось. Три минуты ей понадобилось, чтобы собрать свою спортивную сумку, схватить заранее заготовленный термос с крепким экспрессо и снова шагнуть за дверь.

– Оть, ты погляди! Понеслась куда!

Черт! Вроде никаких черных кошек с утра не попадалось. И вот те на!

Ангелина приветливо улыбнулась старушке-соседке и закрыла входную дверь.

– И вам доброго дня, Нина Павловна! – бросила она в надежде, что старая карга сама «рассосется» как-нибудь. Увы!

– Ага-ага. Чуть увидит – и сразу пулей вон, а деньги на капремонт кто сдавать будет, а?

– Вам, если капает, вы делайте, а у меня все и так прекрасно, – заявила Лина с милой улыбочкой и прошмыгнула вниз.

– Вы только послушайте! Нахалка!

Подобные беседы – единственные возможные между ней и этой женщиной. Как-то, будучи в добром настроении, Ангелина решила прекратить эту вражду. Если кратко – впоследствии доброе настроение приходило исключительно от отсутствия этой женщины.