Исход

Она была права, Злося ничего такого не чувствовала. Но почему, вот в чём вопрос?

Ответ нашёлся сам собой – стараясь завлечь её в свои сети, Злоки открыл ей часть истины, обычно скрытой от людей. В это трудно было поверить, но сэр Злорик и муж её, сэр Злоскервиль, это действительно был один и тот же человек, с точки зрения представления о тех самых спиральках, о которых рассказывал древний бог огня. Рождённый в разное время, выросший в разных условиях, он, тем не менее, обладал одним и тем же характером, темпераментом, привычками и наклонностями. Различия были в мелочах, неизбежно возникающих от разности жизни.

Сэр Злорик любил эль, но не страдал склонностью к беспробудному пьянству. Понятно – в его жизни не было потрясений, способных подтолкнуть к этому. Сэр Злоскервиль был страстным поклонником женской красоты. (Злося это знала и сама с любопытством разглядывала его коллекцию картин, гравюр и статуэток.) Но он не тащил к себе в спальню молоденьких служанок, кухарок, прачек и крестьянок. Тому было тоже объяснение – полученная годы назад душевная травма заставила его разочароваться в жизни и взяться за стакан. Когда ему встретилась Злося, владетельный сэр Злоскервиль буквально стоял на краю пропасти, откуда не было возврата. Без ложной скромности Злося должна была признать, что спасла ему жизнь.

Так изменница она или нет? Умом она понимала, что да, душой, что нет. Пускай сам сэр Злоскервиль решает. Возможно, он не поверит в какие-то там спиральки. Врядли он также поверит, что его отдалённый предок, сэр Злорик и он сам, это одно и то же лицо. Но она всё равно ему всё расскажет во всех подробностях. Вплоть до любопытных глаз в неплотно прикрытой двери, вплоть до её скачки на глазах у Злоки…

– Красавица!

Голос был тихим, но вполне узнаваемым. Он шёл от стола, на котором стояло блюдо с поросёнком.

– Ты слышишь меня, несравненная?

Конечно, она его слышала, но разговаривать с этим лжецом не собиралась, хоть у неё больше не было на него зла. Да, он едва не заставил её совершить непоправимое, что могло уничтожить и сэра Злорика, и весь род Злордов, и все поколения Злоскервилей, которые должны были появиться впоследствии. Что же касается её самой, то Злося теперь была уверена, что коварный бог не собирался сдержать своё обещание, и избавился бы от неё сразу, едва обрёл бы власть над телом сэра Злорика. Это значило, что она тоже чудом избежала гибели.

– Подойди ко мне, божественная! – продолжал свою песню Злоки, попавший внутрь кушанья. – Послушай! Ты была великолепна! Множество веков я не видел ничего подобного. Нет! Я вообще такого раньше не видел, ни в чертогах богов, ни в пещерах титанов, ни в жилищах людей. Ты – чудо! Такие женщины на вес золота и даже дороже золота! Ты поистине бесценна! Теперь я желаю нашего соединения, как можно скорее! Ведь договор остался в силе, не так ли? Любимая! Прошу тебя – не медли! Сейчас как раз самый подходящий момент. Достань нож из этого жаркого и ударь им тирана в шею, как я тебя учил. Смотри, он лежит, как раз так, что самая уязвимая жила полностью открыта. Не сомневайся, бери оружие и бей! Только предварительно приложи клинок к моему пятачку…

Злося встала с постели и потянулась всем телом. Мышцы болели и ныли, так что стоять было трудновато. Это ещё что! Вот как они разболятся завтра утром…

Девушка оглянулась и увидела стопку белья, оставленного служанками на одной из скамеек. Сверху лежала большая распашная рубаха без пуговиц, которую положено было стягивать поясом или шарфом. Сие одеяние, видимо принадлежащее сэру Злорику, сошло бы ей за удлинённую куртку или короткий плащ.

Злося накинула на плечи это несложное портновское произведение, просунула руки в широченные рукава и, не запахиваясь, подошла к окну. Здесь не было стёкол, но ставни оказались плотно пригнанными, и когда девушка распахнула их, её словно ключевой водой облил поток холодного ночного воздуха!

Злося посмотрела вниз. Покои сэра Злорика, как и её собственные, были устроены в широкой башне, друг напротив друга. Это давало возможность уединиться, что не могла обеспечить традиционная анфиладная система прочих помещений. Рва у этого замка не было, а потому у подножия башни имелась лужайка с мягкой зелёной травой и кустами растущими неподалёку. По этой лужайке, то и дело пробегали какие-то длинные тени, серебристые в свете луны. Злося сразу поняла, что это лисы, хорошо знающие, что из окон замка нередко вылетают плохо обглоданные кости и ещё что-нибудь в этом роде.

Злоки продолжал что-то вещать у неё за спиной, но она уже не слушала. Сделав ещё несколько вдохов свежего и сладкого ночного воздуха, она повернулась к окну спиной и шагнула к столу.

Выдернуть нож не составило труда – жареная плоть клинок не держала. Злося посмотрела на сэра Злорика. Тот безмятежно спал сном младенца. Она взглянула на оружие, которое держала в руке. Лезвие было вымазано жиром и тускло поблёскивало. Никаких искр, никакого жужжания, никаких вздрагиваний.

Тогда она положила нож на стол подальше от поросёнка и обеими руками взялась за блюдо.