Исход. Первый пояс

Оглядев тела вокруг, я расхохотался: «Почему бы не дать шанс им всем»?

Угриост встревожено окликнул меня из-за угла:

– Эй, Леград, твой смех меня пугает. Ты обещал сохранить им всем жизни.

Я отметил то, что он обошёл себя в этих словах, показался и покачал головой:

– Надо же, даже имя моё вспомнил. Не переживай, Угриост. Позже ты поймёшь причину моего смеха.

Теперь я обходил место схватки по кругу. В пылу сражения было некогда об этом задумываться, но только сейчас я понял, что за всё время ни один из нас не ударил, промахнувшись техникой, ни по одному из лежащих, даже не наступил. У кого-то я задерживался дольше, на кого-то послабее хватало и двух вдохов.

Я не только стирал Указы, но и проверял кисеты на поясе. Пусть они были обычными, а не артефактными, но там часто находилась яшма, какие-то амулеты, ядра зверей. У каждого из врагов я осматривал меч. Брал в руку, отсылал в него часть духовной силы. Слишком уж я оказался зависим от своего Пронзателя. Мой низкий талант в медитации познания и древковое оружие сослужили мне плохую службу, разом лишив самых сильных техник. Ни Призрачный, ни Звёздный клинки я не мог использовать, так же, как и Ярость. Даже Шип через оружие во время схватки.

Поэтому моя единственная надежда в том, что хотя бы один из этих Воинов страдал от схожей проблемы с познанием и решил её с помощью орденских начертателей. Так я и шёл по лагерю Ордена, отбрасывая чужую сталь в сторону: не то, не то, не то. При этом, пусть и поверив Угриосту и Бауру, я заглянул в каждый из домов, казарму и склад. Достаточно того, как Арий сумел обмануть меня всего лишь с помощью пары фраз о том, что успел заметить со стороны, пока наблюдал за нашими с Волками схватками с теми, кто ждал нас у Миражного. Чем этот Баур хуже? Мог бы он провернуть подобный трюк, утаив что-то, о чём я не догадался спросить?

Но никого в лагере, накрытом моими Указами сна, и впрямь не оказалось. Я даже нашёл клетки для Зверей и огромный подвал под казармой. Но везде было пусто. Везде, кроме склада, который встретил меня пусть не забитыми ядрами и травами полками, но даже того, что там лежало, хватило на то, чтобы завалить уже полки моего кисета. Я лишь усмехнулся, начав перекладывать чужие припасы, сгребая всё почти не глядя. Когда-то я просил у Тортуса два фургона, чтобы забрать с собой в Первый пояс всё, что забрал у убитого торговца и сумел добыть сам в ловушке для Зверей. Теперь же я граблю целую фракцию и могу обойтись без фургона, запихнув все трофеи в крохотный кисет. Вернее, в несколько кисетов, в очередной раз поблагодарив неведомых мне артефакторов, что сумели создать такое чудо. Возможно сейчас основное моё богатство – это не содержимое кисетов и мешков, а сами артефакты Путников.

Самые дорогие сокровища нашлись в небольшом здании, отдельно стоящем от других домов. Если я правильно понимаю, да и герб Ордена на полотнище перед входом, говорит о том же, именно здесь живёт Угриост. В одной из комнат я нашёл то, что можно было посчитать казной лагеря: сотни кровавых монет, полтора десятка духа, пустые свитки для техник, пустые основы контрактов, два десятка человеческих техник, отдельный кисет, наполненный дорогими доспехами и одеждой, даже орденской. Похоже, что здесь Угриост расплачивался с ватажниками за добычу. Помнится, Гунир что-то такое говорил, что любой новый трофей щедро оплачивается кровью. Похоже, что не только ей.

Усмехнувшись, я не стал трогать личных вещей Угриоста, взяв лишь яшму, да заменил все свитки на серые, цвета пепла выгоревшие контракты семьи Тарсил. Пусть Орден ломает голову. Может даже, кто-нибудь решит, что те вернулись за своими землями. И вышел наружу, с удивлением отметив, что солнце уже низко. Ночевать здесь не входило в мои планы, поэтому нужно было заканчивать свой круг освобождения по лагерю.

Дальше я уже спешил: передвигался Шагами, торопливо стирал Указы, проверял мечи. И в центр, ко всё ещё лежащему у ног призрака орденцу вернулся недовольный. Ничего. Ни одного меча с каким-либо подобием Сосуда Духа на клинке.

Угриост тоже не улыбался:

– Леград, ты ещё долго будешь нас грабить?

– Ты против?

Мне стало любопытно, как ответит лишённый Указов Ордена Воин. Или даже… Лишенный всех Указов.

– Скорее я беспокоюсь о себе, – Угриост шевельнул плечами. – Я вытеснил твой Лёд из ран, но сколько я могу запечатывать их духовной энергией? Одного фиала Заживления не хватило. Ещё немного и я останусь калекой. Кому я буду нужен тогда? У нас не так много обладающих Деревом лекарей.

Лёд? Разве мои нити – это не Вода? Или земные техники всегда преобразуют часть духовной энергии в свою стихию? Тогда… Это нужно проверить. А пока же. Вытянул руку над лежащим, в ладони от трехцветных Указов. Сначала, как и с Бауром, они и не думали поддаваться, но уж чего мне не занимать, так это упрямства. И внешняя линия не выдержала моего напора, дрогнула, бледнея. Еще. Расширить. И Указ начал выцветать. Пусть я не могу создать даже второй цвет, но ломать всегда легче. Теперь…

Длань Возрождения.

Угриост облегчённо застонал:

– Ух, спасибо, парень.