ИСККОН в семидесятые

о Шриле Прабхупаде. Сегодня кто-то сказал, что хотя в конце Шрила Прабхупада потерял зрение, он знал, в каком уголке мира находится каждый из его учеников, и мог видеть их. И он знал, кто находится в комнате. Но я не знаю, – мог ли Шрила Прабхупада видеть всех, или не мог. Я имею в виду, что нельзя претендовать на то, что понимаешь ачарью. Это значит, что нельзя приписывать ему избыточные способности. Можно приписать Шриле Прабхупаде какие-то способности, но это может оказаться

вымыслом или сантиментами, тогда как его настоящее положение может быть даже более величественным, чем то, что ты придумал и приписал ему. «Не знаю» – означает, что не знаю. Но я часто не записываю такого и думаю, как к этому относиться.

Я знаю, что не очень много думаю об уходе Шрилы Прабхупады. Джаяпатака Свами сказал сегодня, что нам нельзя быть черствыми по отношению к уходу Шрилы Прабхупады, нельзя бойко оправдываться: «Что же, вани

и вапух

– одно и то же. Всё хорошо». Нам надо очень сожалеть

о том, что мы теперь лишены физического присутствия

Шрилы Прабхупады. Что хорошо, так это то, что

405

если я упустил возможность должным образом служить ему, когда он был здесь, то возможность служить ему (последний

шанс) все равно остается. Он попрежнему знает,

попрежнему учит. Вы сомневаетесь в том, что Шрила Прабхупада еще здесь? Или, даже если вы не сомневаетесь,

вам не очень понятно учение о том, как он присутствует

в звуке? Когда он был здесь, он тоже говорил о вечном

послании Кришны, и это учение хранится в книгах, магнитофонных записях, а также в преданных слушателях,

которые следуют услышанному. Так что после ухода Шрилы Прабхупады все это продолжает присутствовать: парамара, трансцендентный звук, шанс должным образом

воспользоваться человеческой формой жизни, воспевая

«Харе Кришна». Поэтому он всё еще здесь, и можно идти за ним. Попрежнему есть шанс.

Сейчас преданные больше, чем когда-либо раньше,

говорят: «Будем читать книги Шрилы Прабхупады». Согласен. Что еще тут скажешь? Возьмемся за исполнение своих обязанностей, будем слушать его магнитофонные записи, рассказывать о том, что услышали от него, и, что самое важное, жить так, как он учил.

Мне нравится вспоминать Шрилу Прабхупаду и говорить

о времени, проведенном с ним, особенно о старых временах, когда Прабхупада был таким доступным для меня. Однако на такой рассказ меня воодушевляют лишь подходящие слушатели. Но даже если и не ведется такой непосредственный рассказ-воспоминание, все же есть жизнь, и проповедь, и пребывание в его миссии, сознании Кришны.

У меня есть мысль жить так, как должен жить санняьси:

обзавестись автомобилем и слугой и, возможно, не заниматься иным служением, кроме бесед с людьми, проведения программ, на которых я мог бы выступать, проводить киртаны

и угощать прасадом. Конечно, будут договоренности о встречах. Меня пригласят куда-то (возможно,

преимущественно молодежь), и я буду им проповедовать.

Не знаю, что из этого выйдет, но это все равно

что броситься туда, где я должен буду или поплыть,

406

или утонуть. Хамсадута Махарадж говорит, что мы как старшеклассники-выпускники. В школе мы были популярны,

но теперь вышли в свет. Нам надо проявить себя в реальном мире, показать, на что мы способны (скажем, закончить институт). Если мы и нравимся кому-то, этого еще не достаточно. Нам надо проявить себя в делах, по которым

будут судить, чего мы стоим. Поэтому он сказал, что нам (особенно тем, кто принимает учеников) надо отойти от управления Организацией – пусть она сама управляет

собой, вернее, пусть ею управляют перспективные новые

люди. Нам надо идти проповедовать. Для Хамсадуты Махараджа это означает также принимать новых учеников,

поскольку его попросили делать это.

Сегодня я пошел с этим к Тамал Кришне Госвами. Ему не нравится настроение «отхода» от ИСККОН. Он подчеркивает,

что мы должны всячески поддерживать ИСККОН как слуги гуру, сыновья отца.

Как я вижу, мой отход ради проповеди будет непрактичным

и нанесет урон журналу. Так уже было однажды, когда я перестал заниматься журналом. Но мне не нравится

оставаться в одном месте. Я думаю: «Быть гуру – это не то же самое, что быть тренером». Также я сейчас часто думаю,

что духовным учителем может быть тот, кто смиренно

служит своему гуру. Мое основное служение – журнал «Обратно к Богу». Надо, чтобы было больше, чем это; сюда должны входить и путешествия, но все же сейчас у меня нет такой возможности. Так что возьмусь за исполнение своих обязанностей. Хотя, похоже, живя в ЛосАнджелесе, я не буду иметь возможности проповедовать, но все же я, возможно, попробую говорить о Кришне не только на лекциях

в храме, и, может быть, смогу устроить так, что буду больше обращаться к непреданным; может быть, даже обзаведусь

кем-то, кто будет договариваться на стороне о моих встречах с людьми.

Что касается обязанностей гуру, то я не на таком уровне,

чтобы быть им. Что касается политики – «отойди от меня, сатана»1.

1 Евангелие от Матфея (4:10).

407

Если будет возможность, отправлюсь ли я проповедовать?

Да, если смогу должным образом руководить журналом