Исключение как правило

Данные, основанные на статистике совместной встречаемости, показывают сложную картину устойчивости лексических и грамматических параметров. Очевидно, что в них присутствуют единицы разной природы, обладающие разными признаками устойчивости. Эти признаки мы и обсудим ниже на примере созданного с помощью описанного алгоритма списка устойчивых сочетаний предлога без с существительным:

Без: оглядки, устали, остатка, вести, умолку, малого, исключения, шапки, погон, сомнения, преувеличения, ведома, обиняков, содрогания, спросу, разбору, промаха, выходных, галстука, раздумий.

Некомпозициональность значения

Некомпозициональность значения считается одной из главных черт, отличающих связанное словосочетание от свободных. И это действительно так. Лишь некоторые из единиц, извлекаемых с помощью алгоритма, являются традиционными фразеологизмами, о которых шла речь в предыдущей части. Об этом говорит наличие самостоятельного номинативного значения, превращающего предложно-падежное сочетание в наречную лексему: бе́з вести, без у́стали, без у́молку (ср. с лексемой бездна, образованную из предложной группы без дна). Тесная связаннность коллокатов подкрепляется в ряде случаев переносом ударения на прежде безударный предлог. Любопытно, что в НКРЯ можно найти примеры слитного написания некоторых из этих единиц не только в интернет-текстах, но и в научно-популярной (11) и художественной (12) литературе:

(11) Все они работали безустали(Л. Чуковская. Декабристы).

(12) Ей хотелось говорить безумолку, смеяться, дурачиться, но темный угол за роялью угрюмо молчал, и кругом, во всех комнатах верхнего этажа, было тихо, безлюдно. [А. П. Чехов. Бабье царство (1894)]

Профилирование коллокатов

Идея профилирования как инструмента анализа семантики лексем, прежде всего синонимов и квазисинонимов, была предложена П. Хэнксом в 1996 г. [Hanks 1996] и развита в работах С. Гриса, Д. Дивьяк, Л. Янды, О. Ляшевской и др.[33] Она сводится к тому, что близкие по значению лексемы обладают разными «индивидуальными метками» (ID tags): это могут быть морфологические, синтаксические, семантические или другие количественные характеристики словоформ (см. [Gries 2006: 3]), создающие уникальный профиль использования лексемы в речи. Мы полагаем, что эта идея может быть чрезвычайно продуктивной не только при исследовании отдельных лексем, но и при исследовании их сочетаний – коллокаций. Ниже мы покажем, что набор форм, которыми представлена в корпусе та или иная лексема, связан с сочетаемостными ограничениями, или – другими словами – с включенностью лексемы в определенный ряд коллокаций, который в одном случае может быть довольно широким, а в другом – ограничен лишь несколькими коллокациями.

Морфологический профиль

С точки зрения языковой модели, не существует никаких ограничений на образование всех 12 форм лексемы галстук. Однако в речи некоторые из них встречаются чаще, некоторые – реже. Единицы типа без галстука/галстуков ‘неформально’, без передышки ‘без отдыха’, без ведома ‘без разрешения’ и т. п., являясь по существу фразеологизмами, отличаются формальной независимостью частей, в частности, отсутствует перенос ударения, примеров слитного написания этих единиц в НКРЯ не зафиксировано. Кроме того, в корпусе находится значительное количество примеров в прямом (13), переносном (14) значениях:

(13) И уж потом я узнал от Валерии Николаевны, что Старостин не мог прийти впервые в дом без галстука… (И. Кио. Иллюзии без иллюзий).

(14) Любой блог – общение без галстука, даже если в нем затрагиваются официальные темы, – полагает директор Института развития свободы информации Елена Голубева (А. Белуза. Политики от блога).

Однако частотность разных форм этих слов неравномерна. Проанализируем для примера единицу без ведома. На первый взгляд, эта единица семантически и синтаксически разложима: ее семантика целиком выводима из семантики входящих компонентов, ударение не смещено.

(15) Так же, за спиной и без ве́дома Людки, Ирина отнесла остальные деньги в банк «МММ» (В. Токарева. Своя правда).

(16) Прошу тебя без моего ве́дома никому ничего не обещать! (М. Гиголашвили. Чертово колесо).