Искра

– Он бы немедленно его приготовил, накормив себя и маленькую дочь, но ему пришло видение: если он дождётся, когда из яйца кто-то вылупится, если даст появившемуся существу вырасти, их будет ждать настоящий пир! – говорил профессор Дано. – Поэтому он отнёс яйцо в свою лачугу и сунул его под кровать дочери. Шли дни, сменявшиеся месяцами, а яйцо всё не трескалось, и мужчина благополучно о нём забыл. Но дочь, которая всё это время спала над ним, – она мечтала, думала и чувствовала. Наконец через два года из него вылупился первый грозовой зверь – дождевой, духовно связанный с девочкой. Вместе они прогнали грозы, заливавшие их склон, призвав вместо них лёгкий дождь. Орошённые им посадки стали быстро расти, и слава о девочке и её звере поползла по стране.

Самое забавное заключалось в том, что родители Мины и её фермерские учителя рассказывали эту историю иначе. В их версии мужчина не забыл о яйце – он заботился о нём с твёрдым намерением взять погоду под контроль и послужить на благо своей страны.

– Хотите сказать, это была чистой воды случайность? – с явным недоверием в голосе спросила Джикс. Она тоже наверняка слышала те же истории, что и Мина, о гениальности первых алоррианцев, их проницательности и дальновидности.

– Да, судьбу нашей страны определила воля случая, – ответил профессор Дано. – Воля случая и рассеянность. И некоторая толика нечистоплотности.

Мина покрутила в голове его слова. Если бы тот безымянный мужчина не забыл о яйце под кроватью дочери, Алоррия осталась бы такой же, как весь остальной мир, – во власти непогоды. Если верить профессору Дано, им просто повезло открыть силу грозовых зверей.

Следующие лекции проходили в похожем ритме: что-то знакомое и что-то совершенно новое.

Каждый день профессор Дано объяснял что-то из алоррианской истории грозовых зверей, и Мина вместе с Пикситом как губки впитывали каждое слово. Да, ей ужасно хотелось летать, но эти занятия она тоже обожала.

На пятый день профессор коснулся того периода, когда их страна изолировалась от остального мира, хотя до появления грозовых зверей была неотъемлемой его частью.

– Изоляционизм – то есть забота исключительно о своей стране – помог ограничить территорию, которую первые грозовые звери и стражи должны были защищать. Но вы должны понять кое-что важное: вся погода в мире взаимосвязана и куда сложнее, чем вы можете себе представить. Сконцентрировав внимание на нашем участке суши между горами, первые грозовые стражи и их звери смогли сфокусировать силы на местных погодных явлениях. Только ограничив площадь своего влияния, они смогли добиться идеальных условий.

Его слова были довольно эгоистичны, особенно на фоне всех тех солнечных (в буквальном смысле) историй, что рассказывали Мине. Ей хотелось узнать больше. «А как же те, у кого не получается контролировать погоду? А те, кто не обладает такой силой? Наконец, как живут люди по другую сторону гор?»

«Спроси», – призвал Пиксит.

Мина взглянула на Джикс – а ей приходили в голову подобные вопросы?

– Так когда нас уже пустят играть с молниями? – скучающе протянула та.

Глава восьмая

У Пиксита ушло всего три недели (и горы картофеля), чтобы вырасти до взрослых размеров. Правда, Мина заметила это, лишь когда он не прошёл в дверь, а случилось это через неделю после того, как Чода начала залетать в комнату через окно.

«Угх!»

Подняв глаза от книги «История алоррианского сельского хозяйства», написанной солнечным стражем, сумевшим уговорить двадцать шесть солнечных зверей создать на юго-западе Алоррии тропические джунгли, Мина увидела застрявшего в дверном проёме Пиксита. Его голова и передние лапы безуспешно дёргались, а покрытое чешуей и перьями туловище заполнило собой весь проход. Со стороны это выглядело так, будто он внезапно стал прямоугольным.

Мина хихикнула.

«Не смешно».

«Прости». Закрыв книгу, она вскочила, подбежала к нему, схватила за передние лапы и потянула.

Но он даже не сдвинулся.

Мина услышала позади глухое «ввух», оповещающее о залетевшей в окно Чоде. Зверь молнии фыркнула тем особым образом, который Мина уже научилась интерпретировать как «Я же говорила». В арсенале Чоды было с дюжину красноречивых фырканий, хотя по сути они означали примерно одно и то же. Со стороны коридора, из-за Пиксита, донёсся голос Джикс:

– Он вырос! Отлично!

Было бы совсем здорово, если бы Джикс помогла.

– Пусть толкнёт его, – попросила Мина Чоду.

Послышалось шарканье, и Джикс крикнула:

– Поняла! На счёт «три»! Раз… два… три!

Мина потянула изо всех сил. Джикс в коридоре натужно замычала, и…

Чпок! – Пиксит вылетел из дверного проёма и растянулся на полу.

Джикс, упавшая на него животом, оттолкнулась и ослепительно улыбнулась:

– Мина, как думаешь, это значит то, что я думаю?

Мина улыбнулась в ответ. Ещё бы!

«Это значит, больше никаких дверей», – мысленно простонал Пиксит.

Джикс вскинула над головой кулак и закружила по комнате, подпрыгивая и восклицая:

– Завтра мы полетим!

Пиксит встряхнулся, как мокрый пёс: «Правда?»