Искра

Тауэр лежал в руинах. Казармы Ватерлоо, церковь Святого Петра, Дом Королевы — даже крепостные стены и башни превратились в дымящие развалины. Густые черные клубы катились к Темзе; налетающий порывами ветер прибивал их к земле, и тогда в просветах чада появлялись раненые. Кто-то стоял на коленях, сжимая ладонями голову, кто-то силился выбраться из-под груды камней и обломков. Высокий, в пыльном порванном мундире Гончий, спотыкаясь, брел в сторону реки; его голова была черной от крови.

— Фрэнсис, нет!..

Крик лорда Дадли донесся откуда-то справа, и я едва не ослепла от вспышки. Яркий синий свет, отпечатавшийся на сетчатке, походил на молнию, но вместо грома ударил пронзительный вопль, почти вой. Он длился, и длился, и длился, оборвавшись хлопком искаженного портала.

— Че-ерт… — услышала я Александра.

…он доволен? Смеется?..

Решив, что слух меня обманывает, я переползла к другой щели, но маг стоял слишком близко — было видно лишь его ноги, бок и жесткую линию подбородка. На рубашке Александра играли синие всполохи, как от сотни блуждающих огоньков.

…от сотен осколков, — вдруг поняла я. — Здесь повсюду метеоритное железо: не только Распятие и канделябры, не только сеть, которой хотели поймать Александра, но и пластины, покрывавшие темницу ниже уровня Темзы!.. Взрыв обнажил их, далеко разбросал, и старая тюрьма поднялась на поверхность, превратившись в капкан для любого, кто использует дар. Одного она уже уничтожила…

Захрустела щебенка: Алекс скрылся за грудой камней впереди, снова мелькнул, по-звериному припав к валуну, и только потом я разобрала приближающийся грохот шагов и доспехов.

Через пролом в стене, крича, бежали люди, много людей. Блестели кирасы и шлемы, бряцали наколенники, яростно гремели щиты и заточенные алебарды — с каждым шагом все громче, как горный поток, беснующийся в узком ущелье. От топота ног задрожала земля. Задрожала балка, несущая на себе вес скрывавших меня перекрытий. Задрожали перекрытия. Посыпалась пыль, посыпались мелкие стекла — я вскрикнула и сама себя не услышала в неистовых воплях, захлестнувших руины.

В глазах рябило белое, синее, ржавое; кинжалы, копья, мечи, арбалеты слились, словно потревоженное прошлое явилось сюда, чтобы убить настоящее. Зажимая рот, захлебываясь дымом и грязью, я забилась в глубину каверны, надеясь, что меня не заметят — «Здесь безопасно», — и с ужасом думая об Александре. Он ведь снаружи…

— Защищайте Королеву! — донесся отчаянный крик лорда Берли. Ответом магу стал ненавидящий рев и звон металла.

За спиной, на развалинах донжона вспыхнул бой. Поток бегущих мимо людей не иссяк, но стал реже, и я смогла найти Александра: маг таился на высоком, почти в восемь футов куске стены, слившись с ней, сам став камнем, и только напряженные плечи выдавали, что он в любой момент готов прыгнуть. Взгляд мага неотступно следовал за кем-то в толпе.

Приникнув к щели, я тоже увидела отряд не то опоздавших, не то нарочно задержавшихся…солдат, возглавляемых стариком в потрепанном мундире Гончего. Сначала я подумала, что они идут на помощь Королеве, но ошиблась.

— Обходи, обходи! — рычал старик, размахивая рапирой с иссиня-белым на лезвии. Его сухое лицо перекосило от злобы, с губ слетала слюна — в черном дыму он походил на безумца, пляшущего на пожаре. Его люди отозвались такими же исступленными криками.

Восемь пар ног обогнули мое убежище совсем рядом, заставив меня уткнуться в рукав, но позволив рассмотреть нападавших. Кто-то из них был в туфлях, кто-то в ботинках. Почти все в рубашках и брюках, и старые кирасы поверх выглядели чужеродно. Многие шлемы были заржавлены, мечи и кинжалы зазубрены, но для магов это оружие, окованное метеоритным железом, было смертельным.

…как долго оно ждало своего часа?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Лишь у мужчины в хвосте отряда был револьвер. Он вцепился в него так крепко, что побелело запястье.

Сзади что-то взорвалось, и укрытие снова тряхнуло. Посыпалась пыль. Дым повалил клубами, стал гуще, забивая горло и легкие,

- Обходи ее! Обходи!..

а когда ветер сдул его, я увидела, что Алекс приподнялся, хищно выцеливая старика. Ладонь мага стремительно наливалась жаром.

Он с ума сошел! — ахнула я, ломая пальцы. Он же убьет себя!

Нет-нет-нет, Господи, нет!..

Сгусток файерболла окрасил руку Александра в багровый. Вены вздулись как полные пламени стеклянные трубки, плечо разошлось, будто от пореза ножом, и в ране-разломе заплясали языки огня. Алекс походил на сжатую пружину, готовую вот-вот распрямиться, но вместо того, чтобы бросить плетение, он вдруг схлопнул его и покатился на землю –

воздух над Тауэром застыл от острого холода, -

и место, где маг лежал секунду назад, изрешетили ледяные осколки.