Искра (СИ)

Плюнув на молчание слуг, юноша позволил осмотреть себя уже знакомому целителю, а затем сам оделся в поданную одежду — судя по всему, траура по прежнему властителю предусмотрено не было, и его рассматривали, как переходящий приз вместе с завоеванным замком. В душе юноши стремительно нарастала злость на тех, кто смеет считать его куклой. Вот только скандалить и чего-либо требовать сейчас было последним делом… если не сказать хуже. А потому оставалось отгородиться от всех холодной стеной отчужденного молчания.

В конце концов, Айрэ вывели на обширный балкон, что нависал над главным двором замка. Там, внизу, на серых плитах, освещенных мятущимися бликами огня от многочисленных факелов, стремительно кружили двое. Юноша еще успел заметить просверки клинков, как один из противников разом получил в живот целый фунт стали. И медленно завалился лицом вперед под единый вздох огромной площади, переполненной на диво молчаливым народом — такие поединки у горцев чтились наравне с богами.

На долгий миг сердце Айрэ замерло… потом болезненно дернулось — юноша отчего-то решил, что упал Лоран. Но потом он понял свою ошибку… и едва не расплакался от облегчения!

Вперед выступил старейшина Роззиз Ли-Са-Рэ. Ветер трепал белоснежные волосы старика, распущенные из-за траура по погибшему внучатому племяннику, коим являлся князь-герцог Лиссаэроу.

— Поединок завершен, — звучно провозгласил он. — Барсам Ассиарэу немедленно покинуть крепость и земли княжества! Иначе смерть настигнет вас сразу же после рассвета.

Не издав ни звука, воины в темном горделиво проходили сквозь так же молча расступавшихся перед ними нарядных горцев. Никто из жителей и гостей Орлиного гнезда не обнажил оружия, хотя все смотрели весьма недобро. И Айрэ не сомневался, что обычаи кровной мести в горах не забыты тоже.

Внезапно Ли-Са-Рэ выбросил вперед руку, указывая на весьма примечательного мужчину — красивого настолько яркой красотой, что не заметить его было невозможно.

— Схватить! — Приказал старейшина. И не успел красавец выхватить оружие, как сразу четверо горцев скрутили его.

— Шагайте куда шагали, — резко приказал старик заворчавшим было врагам. — Мы чтим обычаи, и вы уйдете невредимыми. Но этот человек не вашей крови, а нашей. И он предал свою землю, впустив врага в собственный дом. Ведь так, Дирил? Это ведь ты провел Тирзана в крепость! Никак не мог простить смерти сестры? Диирила выбрала Жеориза, в то время как ты сам желал союза с Ассиарэу. И ты заплатишь за свое предательство. Увести его!

Сверху, с балкона Айрэ с какой-то даже оторопью наблюдал, как рычащего от ярости красавца поволокли в сторону ближайшей башни. Юношей владело чувство, что он спит и все никак не проснется. Но реальность давала о себе знать злыми укусами холодного ветра… они пронизывали разгоряченное тело даже сквозь мех плаща… отголосками боли в хорошо полеченной заднице и запахом сгоревшего масла в чадящем факеле на стене.

Чужие руки… чужие лица… чужие слова…

Айрэ больше не видел никого, кроме горделиво замершего внизу полуобнаженного Вэона.

Любимый был жив, и все остальное стало неважным.

Вдруг наклонившись, Лоран поднял клинок погибшего и вскинул его вверх, что-то прокричав. Горцы по периметру площади и на стенах ответили дружным ревом и сорвались с места, враз отчего-то забегав. Юноша уже ничего не понимал. Подчиняясь направляющим рукам слуг, юный князь-герцог прошел в огромную залу и сел на жесткий стул-трон во главе длинного стола, за которым принялись рассаживаться лорды его покойного мужа. Последними в зал прошли Лоран и Роззиз Ли-Са-Рэ, усевшись справа и слева от Айрэ. Более высокое и массивное кресло рядом с юношей пустовало. Подошедший слуга с непроницаемым видом набросил на спинку кроваво-красный плат, символизирующий траур.

Первым взял слово Ли-Са-Рэ.

— Мой родич и глава клана Лиссаэроу мертв, — старик говорил размеренно и безэмоционально. И Айрэ невольно подумал, что, наверное, никогда не сможет принять ТАКОЙ отстраненности этого народа. — А то, что мы успели узнать у Дирила — не радует…

— Всегда был против этой семейки, — даже не понижая голоса, высказался один из лордов где-то в середине стола. — Диирила крутила хвостом перед каждым, кто обладал хоть какой-то властью… стравливала между собой сходивших от ее красоты мужиков, чтобы выбрать сильнейшего. И в результате сумела таки охомутать князь-герцога. И ведь титула наложницы ей показалось мало! Твоя вина, Роззиз, что не сумел остановить владыку!..

— Ты сам-то понимаешь, что говоришь? — Не хуже волка оскалился на говорливого лорда Ли-Са-Рэ. — Кто из нас смел указывать Жеоризу?! Не смеши мое седло!

— Эээ… — вмешался еще один лорд, пока остальные угрюмо зыркали друг на дружку из-под насупленных бровей: — …Думаю, это мнение о покойной разделяют все присутствующие. И ее братец тот еще интриган. Но, может, мне объяснят, что происходит? И чего нам бояться, если поединок крови и чести нами выигран?