Искра (СИ)

Подойдя к знакомому сундуку, Рэниари выгреб в сумку все лечебные бальзамы и направился на верхние уровни крепости. Гарнизон заперт внизу, и его солдатам пока ничего не угрожает, но вот Барр с мужьями был в своих покоях, когда все началось, и они явно попали под раздачу. Стоило выяснить их судьбу, прежде чем начать действовать.

Глава 9

…Картина была одновременно и отвратительной и притягательной. Но Рэниари, если бы мог, отвернулся и зажал уши, только чтобы не слышать частого хриплого дыхания, довольных стонов дергающегося на Баррэте чужака; не видеть напряженных, принудительно распятых ног дяди с кровавыми струйками на мускулистых бедрах, волосатых ляжек насильника, и его ритмично поджимающихся ягодиц, когда солдат наклонялся вперед, вцепившись растопыренными пальцами в бока пленника. А рядом стоял второй, с уже спущенными штанами, дроча самому себе. Еще один, навалившись всем телом на Баррэта, придавливал того к столу, не позволяя дергаться. И что самое главное — внимание всех троих было направлено только на их жертву, ни на что другое. Очень удачно…

Дверь лабиринта открылась совершенно бесшумно, повернувшись вокруг себя, и два метательных ножа невесомо слетели с ладоней юноши. Он метил в того, что держал Баррэта и в того, что дожидался своей очереди. И он попал. Не имел права не попасть — слишком многое стояло на кону.

Первый, занятый самим собой, не сразу сообразил и не сумел остановиться, готовый вот-вот кончить. А когда очухался — в затылочную ямку ему с чавканьем вошел очередной метательный нож, оборвав наслаждение вместе с жизнью.

Стук рухнувшего тела приглушил ковер, да и кого за дверью могло насторожить подобное: вся охрана знала, чем занимаются их товарищи в спальне бывшего графа. И Рэниари сумел беспрепятственно перерезать веревки, удерживающие дядю, и спихнуть с него бесштанный труп. Солдата со своей спины сдернул уже сам Баррэт и разогнулся, упираясь дрожащими кулаками в злосчастный стол. Ноги у мужчины ныли, плечи ломило, задницу пекло, а в затекших от веревок руках зло гуляла по жилам кровь, принося вместе с болью облегчение.

Не глядя на племянника, воин попытался было шагнуть прочь от стола, но едва не навернулся носом в пол. К счастью, Рэниари успел его подхватить и доволок до потайного хода.

— Одежда… — сумел просипеть Вориндо-рив: ему претила сама мысль, что его еще кто-то увидит без штанов. — И оружие…

Юноша понятливо кивнул и вновь прошмыгнул в спальню. Сводные братья были похожи внешне, и потому, выхватив из шкафа первую попавшуюся охапку одежды, схватив там же сапоги и сорвав со стены меч из отцовской коллекции, Рэниари вернулся обратно в лабиринт, очутившись, наконец, в безопасности.

Вориндо-рив сидел на корточках у стены, опустив на скрещенные на коленях руки взлохмаченную голову. Не глядя, мужчина потянулся за одеждой. Но Рэниари заставил взять его сначала бальзам.

— Приведи себя в порядок, — жестко произнес он. Как никто другой юноша понимал в этот миг дядю, но не мог позволить себе просто сесть рядом и предаваться жалости к самому себе. Слишком мало было времени. Да и лучше всего от подобного всегда помогала месть. — Нам еще других выручать. И что с твоими супругами?

Вот это подстегнула Вориндо-рива лучше всего. Выхватив из одежной кучи первую попавшуюся рубашку, Баррэт яростно вытерся ей и схватился за бальзам.

— Отвернись! — Потребовал он у племянника. Рэни послушно отвернулся, слыша, как тихо матерится сквозь зубы старший родич, втирая целебную мазь в поврежденное место. — Они должны быть заперты в наших комнатах. Вряд ли их перевели в другое место.

— Тогда надо спешить, — отозвался Рэниари. — Как только обнаружится твой побег, они станут заложниками!

…Лотэ и Сэриэля втолкнули в одну из спален их собственных покоев. К счастью это оказалась комната, изначально предназначенная для бывшего барона Сауналя, так что юноши смогли одеться. На миниатюрном, хрупком Сэриэле костюмы его более высокого и мускулистого со-мужа болтались словно на вешалке. Но то были мелочи жизни: рукава, штанины и пояса можно было подвернуть и подтянуть. А вот Лотэ явно бы не влез в одежду Сэри. Вот только в плане возможного побега комната старшего со-мужа была наименее пригодна, так как кроме двух узких окон, обрывавшихся отвесной стеной до самого двора, и запертой двери здесь не было других выходов.

Пленникам не оставили даже лампы, отобрав все, что могло напоминать оружие. Так что в комнате, освещенной лишь светом двух лун, было довольно темно. Час Встречи уже прошел, и голубая Анатэль только что убежала за горизонт. В окна тускло светила розовая Неритель с золотой Товителью, то и дело исчезая за стремительно бегущими по небу тучами, и тогда в спальне становилось совсем мрачно.