Искра жизни

Спустя еще час выглянуло солнце. Небо засияло мягкой голубизной, и последние клочья тумана без следа растворились в воздухе. Весенние поля, подернутые едва заметной дымкой зелени, расстилались между цепочками деревьев, молодые, свежие, будто только что умытые.

После обеда двадцать второй барак узнал, что во время бомбежки эсэсовцы застрелили двадцать семь лагерников; еще двенадцать погибли в первом бараке от взрыва бомбы, у двадцати восьми осколочные ранения. Погибло десять эсэсовцев, среди них и Биркхойзер из гестапо. Убит Хандке, убиты двое предателей из барака Левинского.

Пришел пятьсот девятый.

– А как же распоряжение насчет швейцарских франков, которое ты дал Хандке? – всполошился Бергер. – Вдруг его найдут среди его вещей? Ты представляешь, что будет, если оно попадет гестаповцам в лапы? Как же мы об этом не подумали!

– Подумали, – усмехнулся пятьсот девятый, вынимая конверт из кармана. – Левинский знал. И позаботился. Все пожитки Хандке он перетащил к себе. Есть там у них надежный десятник, он их и выкрал, как только Хандке прикончили.

– Отлично. Порви его! Левинский сегодня уйму всего успел. – Бергер вздохнул. – Надеюсь, хоть теперь мы наконец-то получим передышку.

– Как знать. Смотря кого назначат новым старостой.

Откуда ни возьмись над лагерем вдруг появилась стая ласточек. Они кружили долго, высоко, вычерчивая в небе размашистые спирали, потом стали спускаться все ниже, стремительно проносясь над польскими бараками. Их переливчатые синеватые крылья едва не чиркали по коньку крыши.

– Первый раз вижу птиц в лагере, – изумился Агасфер.

– Ищут, где гнезда свить, – пояснил Бухер.

– Здесь, что ли? – усмехнулся Лебенталь.

– Так ведь колоколен-то у них нет больше.

Дым над городом тем временем начал рассеиваться.

– И правда! – сказал Зульцбахер. – Ты погляди: последняя рухнула.

– Здесь? – Лебенталь, покачивая головой, следил за ласточками, которые с пронзительными ликующими криками кружили над бараком. – И ради этого они прилетают из Африки? Сюда?

– В городе им некуда деться, там ведь пожар.

Они посмотрели вниз, на город.

– Ну и зрелище! – прошептал Розен.

– Сейчас много городов вот так же горят, – изрек Агасфер. – Побольше и поважней этого. Вот там действительно зрелище.

– Несчастная Германия, – вздохнул кто-то неподалеку.

– Что?

– Несчастная Германия.

– Бог ты мой! – воскликнул Лебенталь. – Нет, вы слыхали?