Искра жизни. Последняя остановка.

Шмидт (качает головой). Слишком поздно. Нет смысла ввязывать новых людей. У него и в штатском не будет документов. Он и в штатском может навлечь на мою голову эсэсовский патруль. (Смотрит на Анну и Росса. Медленно.) Только мертвец не предает.

Анна (вздрагивает). Что?

Шмидт. Безусловно! А как же иначе? Ничего другого не остается. Придут русские, а я как раз прикончил немецкого офицера. Для антифашиста прекрасный поступок.

Росс. На улице все еще эсэсовцы. Выстрелите, и они найдут антифашиста, пристрелившего немецкого офицера.

Шмидт (улыбается). Возможно. Но у меня есть время. Я выстрелю, когда придут русские.

Анна. Отпустите его! Он не выдаст. Он сам хочет спастись! Он дезертир. Он не может выдать.

Шмидт. Дезертир? Скажите на милость… Стало быть, я действую даже патриотически. Тем лучше.

Росс (Шмидту). А не лучше ли сдать русским пленного офицера, чем убивать его?

Шмидт (качает головой). Не для меня. Покойник не разговаривает.

Росс. Вам не придется объяснять, откуда у вас револьвер?

Шмидт. Когда расформировывались лагеря, заключенные частенько растаскивали оружие. Ничего не поделаешь, Фольмер. Вы сплоховали. Придется расплачиваться. (Анне.) Нам он не нужен. Держись за меня. Мы спасемся без него.

Звонит телефон.

Кто это?

Телефон снова звонит.

Возьмите трубку! Но только ни слова! Иначе…

Анна (снимает трубку). Да? (Слушает.) Кто? Кого? Я не знаю… минуточку. (Шмидту.) Вас…

Шмидт. Меня? Абсолютно исключено! Никто не знает… Спросите еще раз…

Анна (в трубку). Да… Шмидт?.. Да?.. Отто? Сказать Отто, что его друг, лично… срочно? (Смотрит на Шмидта, протягивает ему трубку.)

Шмидт (берет ее после некоторого колебания; повернулся к Анне спиной, так, чтобы можно было наблюдать за Россом). Кто это? Что? Кто вам нужен? Что? Не понимаю. (Не отнимая трубки от уха, глядит на Анну.) Бросил трубку… что за черт…

Анна (обойдя Шмидта, взяла с кровати свою сумочку и наставила в спину Шмидта револьвер). Не двигаться! Буду стрелять. Бросьте револьвер!

Росс (одним прыжком уклоняется от наведенного Шмидтом револьвера). Ну, Шмидт!

Шмидт все еще стоит, держа трубку у уха.

Анна. Не кладите трубку. Бросьте оружие!

Шмидт (через плечо оглядывается на Анну. Медленно произносит). А дальше что?

Анна. Ничего. Сможете уйти.

Шмидт. Так… так, стало быть… (Внезапно широко улыбается.) Влип, а? Попался на такой дурацкий крючок! И кто — я! Успокойтесь, милостивая государыня, я бы давно мог его уложить. Осторожно, не то эта хлопушка разорвется в вашей руке.

Росс. Бросьте револьвер! Сейчас же!

Шмидт (бросает револьвер, Анне). Почему бы нет? Если это вас успокоит. Все было только шуткой!

Росс сзади подходит к Шмидту, ногой отбрасывает его револьвер, затем поднимает.

Довольны? Можно теперь трубку положить?

Анна (отступает, увидев, что Росс, проверив револьвер Шмидта, наставил на него. С ужасом рассматривает револьвер в своей руке, затем взглядывает на Росса. Шепчет). Отпусти его!

Росс. Чтобы прислал моторизованный патруль? Отойдите-ка туда, Шмидт! (Ударяет его револьвером в живот. Заставляет перейти на другую сторону комнаты.)

Шмидт (в испуге садится, пытается расположить к себе). Мы договоримся. Нам ничего другого не остается. (Анне.) Как вы сказали? Все мы хотим спастись. Когда у каждого рыло в пуху, легче понять друг друга. А мы как раз в таком положении, а? Стало быть, оружие ни к чему. Я ведь никогда всерьез об этом не думал. Вам обоим нет никакого расчета оставаться с убитым узником концлагеря. (Ухмыляется.) Мы связаны одной веревочкой. Это значит, вы целиком зависите от меня. (Россу.) Если поведете себя хорошо, я замолвлю за вас словечко перед русскими.

Анна. Мне кажется, я сойду с ума.

Шмидт (не без удовольствия). Не сойдешь, если будешь держаться за меня, куколка. Мои бумаги в идеальном порядке. У передовых частей времени в обрез, единственное, что они успеют, проверить их на ходу. Я-то знаю. Я ведь сам там был, когда мы наступали.

Росс. В службе безопасности, Шмидт?

Шмидт. В службе безопасности, Фольмер. Хотелось бы, чтобы вы привыкли называть меня моим настоящим именем… (Улыбаясь.) Хольман.

Росс (вздрогнув). Хольман! Ваша последняя жертва?