Искупление

Мельком увидел свое тело – оно состояло из маленьких сгустков огня и возносилось далеко над вершинами вековых деревьев. Сильный знал, что по желанию может сделать его меньше или больше, чтобы заполнить весь мир. Но сейчас было хорошо и так. Под ногами суетились мерзкие твари, обличием похожие и на людей, к которым принадлежал еще недавно Сильный, и на животных. В них тоже была Сила – другая, порченая, она смердела, как полуразложившийся труп. Сильный зачерпнул их горстью, сразу несколько десятков, смял, отбросил искореженные дымящиеся тела. Отряхнул руки. Не так, это можно сделать быстрее. Из раскрытых ладоней выплеснулся огонь. Прокатился, разрастаясь, дотла сжигая их – мохнатых, чешуйчатых, рычащих и воющих. Сильный удовлетворенно кивнул, и новая струя огня ударила, как плеть. Твари визжали, сгорая живьем. Люди кашляли в дыму и запахе горелой плоти, словно сделавшись вдруг обитателями гигантского жаркого. Новая огненная плеть вскипятила реку, к дыму добавился обжигающий пар. Люди кричали, и Сильный призвал холодный ветер, чтобы очистить воздух. Ослабил жар – он не хотел уничтожать мир, только тварей. Перешагнул реку, пошел дальше, направляя огонь, не оставляя в живых ни одной, топча разбегавшихся, просто так, ради удовольствия. Он пожалел леса и не стал их сжигать, просто велел умереть снующим среди стволов тварям – и те умерли. Он не пожалел болот и позволил жидкому огню осушить их, а после пожалел, но было поздно. Он шел вперед, разменивая сотни лиг за пару шагов, но скоро ему наскучило идти, да и позади еще оставались враги. Тогда Сильный задумался на мгновение. Никто не учил его, как надо делать, но Сильный больше не нуждался в подсказках. Он чувствовал тварей – их хватило бы населить всю Империю, чувствовал их голод, бег крови по их жилам, биение сердец. Аккуратно, стараясь превзойди в точности ювелира, он захватил в свою волю эти сердца. Проверил, все ли сделано верно – только идеальная работа достойна Сильного. Огонь его тела запылал ярче, когда он приказал тварям умереть. Не стал задерживаться и рассматривать сделанное, в два быстрых шага вернулся к людям. За спиной оставалась только смерть.

Люди не теряли времени даром. Пока Сильный занимался тварями, два племени людей схватились между собой. Грифоны спускались в запекшееся кровавое месиво, оставляли там лишних седоков и взмывали вверх, чтобы падать на истрепанные дикарские ряды, сея смерть. Маги на спинах грифонов слали заклятия, быстрые и яркие, как молнии, то же самое делали и маги на земле. Оставшиеся в живых служители храма раскидывали руки, заслоняя прочих своими телами, и, если удавалось успеть, заклятия отлетали от их плоти, неспособные причинить вред. Сильный видел, что защищало жрецов – ослепительно-белое сияние, слишком яркое, чтобы он мог разглядеть его прежде. Но даже жрецы не могли успеть везде, их не хватало, они гибли под ударами налетающих с неба грифонов. От когтей и клювов белое сияние не спасало. Но и грифоны гибли, истыканные стрелами, нанизанные, как на вертела, на копья. Гибли маги, гибли истинные люди, гибли аггары, истребляя друг друга с усердием, поистине достойным лучшего применения. Взгляд Сильного на миг задержался там, где гуще всего столпились жрецы, различил залитые кровью, но неповрежденные доспехи императора, блеск меча в его руке. Затем Сильный развернулся, безошибочно отыскав того, кто единственный был ему достойным соперником.

«Сразись со мной».

Золотой грифон, уже излеченный от ранения, бросился к земле. Черная фигурка соскочила с его спины. Очертания ее заколебались, наливаясь багровым светом, увеличиваясь ввысь и вширь. Гигантский огненный силуэт, двойник Сильного, засмеялся, встряхивая ладони.

«Вот, в какие игры ты решил поиграть? – прогремел он. – В старой Империи это было развлечением учеников. Давай, попробуй превзойти меня!»

Но Сильный не хотел играть, он и без того ждал слишком долго. Он видел, что усилие, затраченное на изменение облика, стоило сопернику почти всей его Силы. Видел, что безумие и ненависть почти выели уже его разум, сделав неспособным к борьбе. На груди пламенной фигуры, напротив сердца, выделялось бледное пятно в форме полумесяца – след давней раны, что принесла врагу победу в предыдущей схватке, но погубила его в конце концов. Сильный ударил, метясь в этот бледный полумесяц, ударил наверняка, чтобы не ранить – убить. Огненная фигура пошатнулась. Вскинула руку для ответного выпада, но вместо пламени вышел только сизый дым. Багровое стало черным, затем серым. И осыпалось пепельным дождем на головы позабывших о собственной битве зрителей.

«Сдавайтесь, – произнес Сильный. Беззвучный голос его грохотом ворвался в сознание каждого мага, не миновав и вовсе неумелых. – И вы останетесь жить».