Искупление Гренгуара (СИ)

Банда снова загалдела, обсуждая сомнительную храбрость Гренгуара и понося его на разные лады. В ответ на это Пьер смог лишь выдавить из себя жалкую улыбку. Он понимал, что оборванцы во многом правы и был невысокого мнения о собственной доблести.

— Есть еще один довод в пользу этой идеи, — снова возвысил голос Жерар. — Отец этой девчонки однажды спас меня. Спас мою ногу. Ты должен помнить об этом, Жженый.

— Я помню, — отозвался из толпы хмурый человек, шея и правая рука которого красноречиво подтверждала его прозвище. — Сам тебя тащил к нему. Зимой. Редкий был человек. Нет таких больше.

— Редкий, — повторил Жерар. — Я отморозил себе ногу, ночуя под мостом в жуткий холод. И все шло к тому, что ее нужно отрезать. А тот лекарь выходил меня. Месяц в доме держал, в чулане. Кормил, лечил. Ты ведь пришел сюда напомнить мне об этом, верно? — развернулся он к Гренгуару.

— Верно, — кивнул Пьер. — Мари однажды обмолвилась, что ее отец выходил бродягу со страшным шрамом на лице.

— Ты странный человек, поэт, — задумчиво пробормотал “Красавчик”. — Ты явился искать благодарности и справедливости на самое дно. У жуликов и воров.

— А что мне оставалось делать, если в среде богатых и успешных подобные качества давно не в чести? А среди отверженных иногда еще встречаются.

— Вы слышали, дети мои? — усмехнулся на эти слова Жерар. — Нас считают благородными людьми. Это лестно.

— Да он меня Архангелом Михаилом назовет, — под общий смех заявил Одноглазый. — Лишь бы свою бабу вытащить.

— Девчонку вообще-то жалко, — тихо, как бы про себя пробубнил Жженый.

— Ну вот ты иди и суй свою голову в петлю, — ворчливо ответил ему Бернард–карманник.

— И пойду.

— Ну и иди.

— Послушайте, — снова взял слово предводитель “Адовой кухни”, — из-за этой гниды, Бородавочника, мы едва не погибли в облаве. Из-за него же наше нынешнее положение настолько незавидно, что мы постановили временно исчезнуть из Парижа, пока все не утрясется. У нас появилась возможность устроить прощальный сюрприз подонку. Подумайте об этом.

— Заманчиво, черт возьми, — вздохнул Одноглазый.

— Кто бы мне сказал, что подохну из-за бабы, — подал голос Хромой.

— Невероятный случай, — поддел его Бернард-карманник. — Может, зачтется тебе на том свете благородный поступок. Единственный.

Среди участников банды послышались смешки и шуточки. В целом настроение менялось к лучшему.

— Итак, большинство не возражает, — подытожил Жерар.

— Не возражает при одном условии, — заявил Бернард. — Если этот вот… поэт выкинет какой-нибудь фортель, пусть прощается с жизнью.

— Точно, — поддержали из толпы.

— Ты слышал? Ты все понял? — Жерар пристально взглянул на Гренгуара и тот обреченно кивнул. — Ну тогда все на сегодня. Нужно время, чтобы обмозговать твою идею. А пока можешь переночевать здесь.

Пьер мучительно выдохнул и почувствовал, что ноги у него подкосились от чудовищного напряжения, связанного со всеми этими переговорами. Он медленно сел на землю и закрыл лицо руками.

— Все. Спекся поэт, — мрачно сказал Бернард. — Заячья душа. Хлипкий. Вот и доверяй такому.

— Дайте ему хлебнуть из моей фляги, — распорядился предводитель “Адовой кухни”. — Мне кажется, на сей раз, он проявит себя.

— Спасибо вам, Жерар, — после нескольких обжигающих горло глотков Пьер взял себя в руки. — Я выдержу. Я должен выдержать.

Комментарий к Адова кухня.

Водевильная часть вышла. Автор просит сильно тапками не кидаться.

========== J’attendrai ==========

План был чрезвычайно прост. Гренгуар, в приметном плаще и шляпе должен был войти к Мари, как всегда. Потом плащ и шляпу надевает она и уходит через кабак, принадлежащий борделю. Это был единственный выход. Там ее подхватывают ребята из «Адовой кухни». Для отвлечения внимания, в кабаке затевается небольшая потасовка с выходом на улицу. Вопли на улице служат сигналом Гренгуару, и он уходит через окно. А дальше все в темпе разбегаются, чтобы встретиться в условленном месте. Представление окончено. Voila.

Однако с самого начала возникли непредвиденные сложности. Когда Пьер вошел, его не ждали нежные объятия, как он уже привык. Мари ничком лежала на кровати, уткнувшись лицом в грязную подушку и даже не пошевелилась при его приближении. Пьер похолодел.

— Девочка моя хорошая, — пробормотал он, нежно поглаживая любимую по вздрагивающим плечам, — что с тобой? Что случилось?

В ответ она лишь сильнее зарывалась лицом в подушку. Послышались сдавленные рыдания. Этого Гренгуар уже не мог вынести. Он насильно развернул Мари лицом к себе, и вздох негодования сорвался с его губ.

— Не смотри, — всхлипнула девушка, пытаясь прикрыть рукой страшный кровоподтек на скуле.

— Кто? Кто это сделал? — вне себя воскликнул Гренгуар.

— Пьер, не надо, — простонала девушка.

— Можешь не говорить, я знаю. Это он. Он был здесь, да?

— Да, — сдалась Мари. — Он пришел вчера. И был такой … пьяный. Он требовал … а мне было так мерзко. Чуть не вырвало. А он … опять насильно… и орал, что я шлюха и мое дело молча ублажать клиента, — девушку затрясло. — И он … он раздавил Лизетту, — рыдания не дали ей говорить дальше.