Искушение

– Как делается что? – недоумеваю я, украдкой проверяя, вся ли моя одежда на месте. Обнимая меня, Флинт всегда проявляет слишком уж много рвения.

– Как надо летать, детка! – Он раскидывает руки в скверной имитации крыльев и полета и носится вокруг меня, как трехлетний малыш, изображающий самолет, что выглядит мило, но совершенно нелепо.

– Я готова к тому, чтобы ты сам показал им, как летать, – говорю я ему.

– Ни за что! Ведь мы с тобой в одной лодке. То есть ты, я и Иден. – Он с ухмылкой оборачивается к девушке, стоящей за ним, и манит ее вперед.

Она устремляет на него взор с таким видом, будто ни за что не снизойдет до ответа на этот плебейский жест. Но, заставив его прождать ровно столько, чтобы он понял, что она сдвигается с места только потому, что сама того хочет, наконец шествует к нам с видом, ясно говорящим: «Со мной шутки плохи».

– Это Иден Сеонг, – говорит Флинт, когда она наконец приближается к нам. – Одна из моих ближайших друзей, она умеет здорово управляться с мячом Лударес.

– Как и со всем другим, – говорит она, лениво растягивая слова, и даже голос ее кажется мне классным.

Я поверить не могу, что не заметила ее прежде, ведь ее никак нельзя назвать незаметной. Она высокая, как и Мэйси, с прямыми черными волосами, ниспадающими до ягодиц, и челкой, закрывающей брови и доходящей до фиолетовых глаз. Я приглядываюсь, уверенная в том, что они просто синие, но нет. Они и вправду фиолетовые, и это самые обалденные глаза, которые я когда-либо видела.

Она одета во все белое – белые спортивные штаны, белые кроссовки и белый топик, открывающий татуировку, изображающую корейского дракона и покрывающую ее плечи и обе руки. Она дракон, как и Флинт. Круто.

У нее много пирсинга – несколько сережек в ушах, а также в носу и в одной из бровей, причем все проколы украшены сверкающими драгоценными камнями разных цветов. На руках у нее красуется не менее десятка колец также с яркими камнями, но это не кажется неуместным, а только придает ей еще больший шик.

Не стану лгать, она уже нравится мне, нравится даже до того, как пожимает мне руку и говорит:

– Быть горгульей – это самая крутая штука, о которой я когда-либо слышала. Хорошая работа.

Я смеюсь.

– Хорошая работа? При чем тут я? Разве у меня был выбор?

Она пожимает плечами.

– Никто не может выбрать, кем быть на молекулярном уровне, Грейс. Но важно, что ты с этим делаешь, и пока что все, что ты делала, было круто.

– Об этом я ничего не знаю.

– А я знаю. И ты должна послушать меня. Меня слушают все.

Это похоже на высокомерие, но она так очаровательна, так похожа на рок-звезду. Неудивительно, что Флинт обожает ее.

– Так оно и есть, – говорит мне Флинт, одной рукой обнимает ее за плечи и сжимает так крепко, что она сердито смотрит на него. – Она дает очень хорошие советы.

Иден устремляет на него возмущенный взгляд, что только заставляет его сжать ее еще крепче. Но, когда он пытается взъерошить ей волосы, она выворачивается из-под его руки и заламывает ее ему за спину, отчего он взвизгивает – и выкашливает лед, – что вызывает смех и у Джексона, и у Мэйси, и у незнакомого мне парня, пришедшего вместе с Иден.

– Ты закончил? – вопрошает она, сощурив глаза.

– Пока да. – Флинт дарит ей свою самую чарующую улыбку, и она закатывает глаза. Но отпускает его руку.

– Как бы то ни было, – продолжает Флинт, – это Иден. А это, – он поворачивается к белому парню, одетому в темно-синие спортивные штаны, серую футболку и синюю бейсболку, – Зевьер. Он человековолк, но мы стараемся не быть предвзятыми.

Зевьер весело показывает ему средний палец, затем кивает мне.

– Рад познакомиться с тобой, Грейс. Я много о тебе слышал.

Он не говорит мне, от кого, а я не спрашиваю. Раз он волк, то я не хочу этого знать.

– Я тоже рада с тобой познакомиться, – отвечаю я.

У него смеющиеся зеленые глаза и широкая улыбка, на которую невозможно не ответить. Иден классная, а этот парень вообще обалденный. Это написано у него на лице.

К этому следует добавить тот факт, что на него то и дело искоса посматривает моя кузина, и не приходится удивляться, что мне хочется узнать его получше.

– Теперь все в сборе? – осведомляюсь я, потому что Флинт, кажется, говорил, что наша команда состоит из восьми членов.

– С минуты на минуту явится Мекай, – сообщает нам Джексон.

– А у Гвен сегодня утром экзамен, – говорит Мэйси. – Но как только он завершится, она придет сюда.

Я очень рада тому, что в нашу команду входит и Мекай, – и тому, что Мэйси пригласила в нее Гвен, а не кого-то еще из своих подруг. Когда я познакомилась с ними четыре месяца назад, Гвен определенно была самой приятной из всех. Не могу себе представить, чтобы Симона согласилась вступить в нашу команду с такой же готовностью, как Гвен и остальные после того, как Джексон объяснил, для чего нам нужен кровяной камень.