Искушение

Бабушка ничего не ответила, а я воспринял её молчание как знак согласия. Вернее, мне было удобно так воспринимать. Я ушел на встречу с друзьями и вернулся ближе к полуночи, довольный и счастливый лёг спать. Утром зашел на кухню и вижу: сидит на стуле бабушка, задумчиво и грустно смотрит на две небольшие сумки, до краёв набитых яблоками.

– Бабушка, ты купила яблоки?

– Да.

– Сколько тут?

– Десять килограммов.

– Десять? Кто тебе помог нести?

– Никто.

– Никто? – удивился я и растерянно спросил, – как же ты донесла столько?

– Ходила дважды.

Тут я почувствовал себя подлецом.

На мои вопросы бабушка отвечала односложно и ни разу на меня не взглянула. Она продолжала сосредоточенно смотреть на сумки с яблоками, не обращая внимания на моё присутствие. Это казалось, по меньшей мере, странно, потому что по утрам бабушка обычно встречала меня с улыбкой (она просыпалась раньше всех), обнимала и спрашивала, что мне приготовить на завтрак. А сейчас она молчала и тупо уставилась на эти яблоки. Обиделась, подумал я. Мне было жутко совестно. Я её обнял и задал глупый вопрос, лишь бы вывести её из ступора:

– Бабушка, зачем дяде столько яблок?

– Есть, варить компоты, варенья.

– Кто будет этим заниматься?

– Я, – ответила она. И вдруг со вздохом произнесла: – Они плохие!

– Кто плохие?

– Яблоки.

– Эти?

– Да.

Я бросил взгляд на полные сумки: яблоки как яблоки, большие, красивые, красные.

– Бабушка, что значит плохие?

– Этот продавец – жулик! Чтоб ему пусто было! Он дал мне попробовать уже отрезанное яблоко. Оно было сочное, вкусное и не приторное, почти такое, как наше, из деревни. А продал мне, подлец, эти. Они плохие, приторные. Я только сейчас это обнаружила. Такие яблоки нельзя в Москву везти.

Я молчал, не зная, что сказать. Совесть меня, конечно, мучила за мой эгоизм, но утешало то, что бабушка всё-таки не обижена на меня, просто сейчас она удручена неудачной покупкой. И тут она оторвала взгляд от яблок, направила его, наконец, на меня и чуть улыбнулась. В глазах её мелькала хитринка. Похоже, ей пришла в голову идея, взгляд будто говорил – эврика!

– А знаешь что, Рубен-джан?

– Что?

– Я их продам!

– То есть, как продашь?

– Встану на рынке и продам.

– Бабушка, что ты такое говоришь? Ты же не торговка.

– Не беспокойся, Рубен-джан, я смогу. Только ты помоги мне донести эти сумки до рынка.

Мои попытки отговорить её от этой затеи оказались тщетными. Если бабушка что-то решила, разубедить её невозможно. И мы поехали на рынок.

Торговые места внутри крытого рынка, конечно, не для дилетантов вроде моей бабушки, но снаружи тоже шла бойкая торговля. Здесь много народу продавало свой товар, стихийно расположившись на площади перед рынком. Бабушка нашла себе местечко и встала. А я рядом с ней не знал, куда себя деть, маялся, стеснялся и смущенно озирался по сторонам.

– Поставь сюда сумки, Рубен-джан, и уходи. Ты здесь не нужен.

Моя мудрая бабушка понимала моё состояние.

– А если у тебя не получится продать яблоки, что тогда?

– Получится, – уверенно ответила она, – а ты, цавт танем, иди и даже не думай.

Я с облегчением покинул рынок, пришёл домой, позавтракал и отправился по своим делам. Когда часа через три вернулся, дверь открыла бабушка:

– Рубен-джан, я их продала! – радостно воскликнула она и обняла меня.

– Молодец!

И вдруг слышу:

– На сей раз я купила хорошие яблоки. Правда, в итоге получилось на килограмм меньше, но зато хорошие.

– А как же ты их…

– Донесла? На транспорте. Девять килограммов – не так уж много, а до квартиры мне мальчик со двора помог донести. Всё сложилось удачно, Рубен-джан. Давай теперь собирать чемоданы, – говорила моя бабушка уже в приподнятом настроении и без тени упрёка в мой адрес.

В тот год, когда её не стало, я учился на втором курсе института. Она умерла во сне. Я за многое не успел перед ней извиниться.

Июнь 2015 года

Редактор – Александр Шерстюк

Для подготовки обложки издания использована художественная работа автора.