Искушение

– Слушай, Сережа, давай не будем дочку травмировать, а?

– Эх, жизнь моя невеселая.

       Сергей вынул из кармана связку ключей, в том числе и от гаража, и нацепил их на крючок вешалки. Бросив прощальный взгляд на бывшую жену, он открыл входную дверь и, остановившись на пороге, тихо спросил:

– Нат! Я увижу Светика, когда вернусь?

– Позвони предварительно – договоримся.

– Спасибо и на том. Новому мужу – привет и искренние соболезнования. Шучу, не обижайся. Пока, прошлое моё незабываемое.

– Прощай, Сергей, прощай. От всей души желаю тебе найти новую семью и новую работу…»

       Отец, как было сказано выше, ушел. Впоследствии Светлана не слышала о нем не только ничего хорошего, но и вообще – почти ничего. Дядя Аркаша тоже ушел, так и не женившись на маме: проведя некоторое время с красавицей Натальей, он оставил её легко и романтично: как-то раз после плотских утех, в коих любовники провели практически весь вечер, научный работник одного из закрытых институтов принял душ, быстро оделся и, достав из антресоли загодя припасенный букет желто-розовых хризантем, положил его на постель рядом с улыбающейся и ничего не подозревающей женщиной. Та смущенно поблагодарила своего галантного кавалера и задала естественный в таких случаях вопрос:

– А ты куда собрался-то, Аркашенька?

– Да вот, Наталья, отправляет меня руководство в длительную командировку. Боюсь, что больше не увидимся мы с тобой…

– Как… в командировку? Мы же… ну так… а как же жениться? Так нельзя, ведь я хочу, чтоб замуж… – Наталья была настолько поражена заявлением Аркадия, что не смогла даже заплакать. Откровенно глупое выражение лица несостоявшейся любовницы, несмотря на всю трагичность момента, рассмешило – теперь уже бывшего – сожителя и превратило ситуацию в нечто комичное.

– Замолчи, Наталья! Меня партия посылает – понимаешь ты или нет?

– Партия? Сережка в геологической партии, ты – в коммунистической… только я – беспартийная какая-то. Но и меня можно послать: на три буквы – да, Аркаша? – Она зарыдала и не услышала, как тот попрощался.

       После ухода этого самого Аркадия, Наталья проплакала еще несколько дней, потом как-то странно затихла и ушла в себя. Воспитанием Светы занимались бабушка и отцовский товарищ – дядя Дима. Дядя Дима погиб в автомобильной аварии, когда Света пошла в четвертый класс. После школы она поступила в Киевский Государственный Университет, но по окончании первого курса встретила Владимира и оставила учебу. В период её беременности неожиданно умерла бабушка, на Светиной памяти никогда не болевшая и не унывавшая. Больше родственников у Светланы не было.

       Папа. Она уже не считала его родственником: он, со слов бабушки, был причиной всех ее несчастий, но никак не родственником. Конечно, оставалась мама, но относиться к ней как к человеку было невозможно. Иногда Света приезжала к ней в больницу, однако прогнозы психиатров не оставляли никаких надежд на излечение. Мать молчала больше десяти лет. Молчала по-особому пронзительно и в то же время безнадежно – словно ребенок, которому закрыли глаза и отрезали язык.

       Страна скорбела о безвременной кончине Л.И. Брежнева, а ушлый и суетливый муж Владимир прописывался в оставшуюся после смерти Светиной бабушки двухкомнатную квартиру. Светлана настолько любила своего супруга, что доверяла ему абсолютно во всем. Ее ничуть не смутило то обстоятельство, что старый бабушкин сундук, содержимое которого (за исключением всегда лежавшего сверху одеяла необычной расцветки) было для неё загадкой – оказался на проверку пустым. Она всякий раз с сочувствием относилась даже к венерическим заболеваниям мужа. Светлана поздно пришла в себя – Мише шел второй год, когда пелена, застилавшая глаза его маме, начала мало-помалу рассеиваться. Самым важным, что сделала впоследствии Света, было знакомство с участковым. Именно старший лейтенант милиции Шевченко через несколько лет помог ей выписать из квартиры Владимира. Как именно – никто (включая его родственников) так и не узнал. Слухи о романе разведенной красавицы и молодого милиционера были вымыслом: после Мишиного папы, Светлана не была близка ни с одним мужчиной. Конечно, пока однажды не встретила на улице матроса срочной службы.

       Стоит заметить также, что и после встречи с тем самым матросом, Светлана не имела близости ни с одним представителем противоположного пола. Она не страдала от отсутствия сексуального партнера, она не была больна – просто в жизни женщины рано или поздно происходит что-то, резко изменяющее отношение к прошлому опыту. Что-то, приносящее успокоение и остужающее пылкую страсть. Конечно же, Светлана долго и мучительно ждала Вадима, однако время, отведенное судьбой на напрасное ожидание – прошло. 1996 год подарил ей такое светлое событие, в сравнении с которым прерванный роман с Ковалевым не значил почти ничего. Именно в этом году Вадим растворился в серой массе «прошлых» людей Светланы, унеся с собой её желание нравиться мужчинам и вообще – всем. Всем, кроме собственного сына. Причиной этому было то, что в пятнадцать лет Миша встал с инвалидного кресла.