Искушение чародея(сборник)

   Но больше всего заинтересовал Горошкина высокий парень, нос которого украшали очки в тонкой оправе. И компьютер планшетный у него под мышкой… и куртка с логотипом «Гуслярский Сплетник»…

   Журналист! Дело еще хуже, чем могло показаться. Значит, работа с прессой уже ведется. А тут недолго и до телевидения…

   Надо быть осторожным вдвойне!

   – Добрый вечер, – сказал он вежливо.

   – Добрый, Антон…

   – Савельевич.

   – Да-да. Знакомьтесь… – Станислав Аркадьевич не ожидал увидеть такого гостя и немного смутился. – Вот… Антон Савельевич Горошкин, ученый, приехал к нам из областного центра. А это мои соседи и друзья…

   Все представились. Горошкин, правда, сразу забыл имена гостей. Ему было не до того.

   – Понимаете, – сказал он, скорей для окружающих, чем для хозяина, – после совещания мне подумалось, не рубим ли мы сплеча? Возможно, нам открылись не все факты? И тогда я решил: прежде чем что-то отрицать, нужно проверить… Вы со мной согласны?

   – Согласны, – ответил за всех журналист Корецкий. – Только что ж вы там-то молчали? На совещании?

   – Ну, вы же понимаете инертность системы? Большинство из нас, ученых, материалисты, и в потусторонние силы мы не верим. Кроме того… в нашем мире, в мире науки, посторонних людей не бывает. Все знакомы, как же иначе? Как вести научную деятельность без контакта, так сказать, с другими специалистами… опять же… лаборатории. Их не так много. Разумеется, когда приходит человек с улицы … извините, Станислав Абрамович…

   – …Аркадьевич…

   – Неважно! Человек приходит и говорит, что он совершил эпохальное открытие… это вызывает некоторые сомнения… Тем более что у вас даже нет высшего образования! Что серьезные люди могли подумать?

   Горошкин выдержал паузу, за которую успел обвести аудиторию изучающим взором.

   – Что с ними хотят проконсультироваться? – спросила Таня.

   – Или что их хотят обмануть. А тут еще этот карп. Это же несерьезно. Какая-то оживающая рыбина… она у вас с самого начала, между прочим, плавниками шевелила…

   – Не к тем людям вы пошли, – вздохнул Гриша. – Надо было сразу к медикам!

   – Нет, что вы! Люди, которые занимаются медициной, не поверили бы вам точно так же. Но… знаете… – тон Горошкина стал доверительным. – Мне вы показались человеком честным. И я решил еще раз поговорить с вами, поговорить подробней. Возможно, в ваших идеях есть рациональное зерно.

   Татьяна удивилась:

   – Конечно, есть! Самое рациональное. Можем доказать… Станислав Аркадьевич, ведь можем?

   Чем дальше, тем меньше Станиславу Аркадьевичу нравился доцент Горошкин. И совсем не хотелось ничего ему доказывать.

   – Конечно. Но в другой раз.

   Алевтина Георгиевна верно истолковала интонацию и засобиралась: ей еще за младшим внуком идти в детский сад. Остальные тоже почувствовали – пора. И у каждого нашлись неотложные дела.

   – Нам бы поговорить… – у выхода попросил Антон Савельевич.

   – Давайте завтра. Что-то самочувствие у меня неважное.

   – Конечно. Поправляйтесь!

   И разговор действительно состоялся на следующее утро. Но ничего, кроме разочарования, не принес. Более того, бедному Горошкину волей-неволей пришлось сделать для себя два важных вывода. Первый: теперь этот изобретатель точно не захочет иметь с ним никакого дела. Ну кто просил так быстро и нагло высказывать резоны? Кто тянул за язык? Финансовой стороны дела вообще не стоило касаться. Да как только тот услышал про телепрограмму и торговую точку в будущем, сразу стало ясно: все. Фатальная ошибка совершена, теперь не исправишь. Нет, изобретатель слова не сказал поперек. Нахмурился, дал высказаться, да и ответил:

   – Знаете, это для меня слишком сложно. Я не буду этим заниматься.

   Антон Савельевич дураком не был, понял – дело не в деньгах. В принципе.

   И был второй вывод, не менее, а возможно, более важный. Камни. С ними что-то действительно не так.

   …А всего и надо-то, оказалось, погулять по двору, порасспросить людей. Он даже на пристань съездил, чтобы поговорить с коллегами и начальством Станислава Аркадьевича.

   Таня считала Горошкина уже знакомым человеком. Потому и не заподозрила ничего странного в его расспросах.

   – Какой обман? Настоящие камни, инопланетянские. Они из обычной воды делают живую. Я откуда знаю? Из-за Кешки. Кешка – это попугай…

   Гриша удивился:

   – Вы же говорили, что поверили. А, научный подход… ну, судите сами. Камни он, конечно, не сам вырастил. Они из другого мира. Нет-нет, никаких тарелочек и пришельцев! Станислав Аркадьевич изобрел Машинку, вот с помощью ее и… да вы видели. Как не видели? Вы же около нее стояли. Ах, не видели в действии… ну, это понятно. Он действительно ее редко крутит. Говорит, может быть опасно…

   Алевтина Георгиевна улыбнулась:

   – Ну что вы все пристали с этой машинкой?! Машинка как машинка. «Зингер», двадцать третьего года. Еще с узким челноком… хотя, знаете, нет там никакого челнока. Одна видимость… у него там какие-то совсем хитрые детали стоят. Я таких слов-то не знаю… Что машинка? Машин вон сколько… Люди-то намного интересней…

   Все прочие мало добавили к сложившейся картине мира. А картина рисовалась такая.