Искушение для ректора

— Нет. Очень хорошо. Еще, пожалуйста.

Его челюсть сжалась, глаза загорелись ненасытной страстью.

Мускулы работали неустанно, раскачивая его тело в пьянящем ритме. Он был создан для секса, без всяких сомнений.

Мой ректор умел трахаться.

Он двигался как заведенный, абсолютно ничего не меняя между нами. Я знала, что он бы мог показать мне гораздо больше, но для первого раза берег меня и мои чувства. Я и так была потрясена сверх меры!

Если бы я знала, что секс с ним так чудесен, соблазнила бы его раньше.

Я пыталась двигаться в ответ, прижимаясь бедрами на каждый его выпад, задерживая и отпуская, ловила его притягательный взгляд между жадными поцелуями. Кожа стала скользкой от пота.

Но мне безумно нравилось, что мы оба подходим к чему-то большему. Вместе.

— Не торопись. Помедленнее, — прошептал он.

Шереметьев много раз предупреждал меня, что он не образец порядочного поведения, что от него надо держаться подальше. Может быть так и было с другими женщинами, но со мной он был другим.

Я сосредоточилась на трении его тела с моим, на твердой длине его члена, трущегося о мой клитор, на его крепкой заднице, до которой я добралась руками и теперь наслаждалась сокращающимися мышцами под ладонями.

Боже мой, его задница была достойна отдельных эпитетов! Все, за чем подглядывали девчонки на его тренировках, ни шло ни в какое сравнение с тем, что сейчас испытывала я, оглаживая его твердые ягодицы руками. А роящиеся фантазии о его виде сверху пагубно влияли на мою порядочность.

Его шепот только подливаал масла в огонь.

— Возьми его, — хрипел он соблазнительно мрачным голосом. — Посмотрела бы ты на себя. Сводишь меня с ума…

Я не могла представить, как выгляжу. Как распутная девчонка с раскинутыми ногами, с подпрыгивающими сиськами от его толчков, с глазами, сияющими от обожания и любви.

— Ты моя, Катя. Никто больше не тронет тебя. Никто, кроме меня, — его толчки становились все сильнее и сильнее, яростно акцентируя каждое произнесенное им слово. — Ты моя. Моя. Ничья больше.

— Да.

Сейчас я готова была согласиться на все, только бы он дал мне разрядку. Еще никогда желание не скручивалось так сильно в моем теле. Я хотела орать!

Неважно за кого я выйду замуж, сейчас я принадлежу только Шереметьеву Игорю Александровичу.

Он взял меня, разделяя каждую каплю страсти в моем теле собой, удерживая мой взгляд, целуя в губы, сжимая горло и вбиваясь в меня.

После его признания, наши тела соединились, слились на другом уровне, превосходящем любые ожидания от секса.

Каждый толчок казался выражением чего-то большего. Секс перерастал в связь, в потребность, в невозможность существовать друг без друга.

Я чувствовала, как мой мир расширяется, и там, где всегда было только одиночество, теперь зародилось счастье от наполненности им.

Игорь нашел мою руку и переплел наши пальцы. Поцеловал меня, посмотрел прямо в глаза и зарычал:

— Сейчас.

Мне хватило одного его слова, чтобы взлететь. Я застонала и воспарила вместе с ним, а потом падала в его объятиях.

Для него.

Он резко остановился в самой глубине, запрокинул голову и выкрикнул мое имя.

Когда он кончил, мышцы напряглись, а тело задрожало. Я зачарованно наблюдала за ним, не в состоянии следить за собой.

— Дыши, — его рот накрыл мой, язык лениво мазнул по губам, раскрывая их для жизненно необходимого вздоха.

Шереметьев скатился с меня и лег сбоку.

— Ты — мой бог, — я перекинула ногу через его бедро, наслаждаясь его обнаженным видом только для меня. — Я хочу еще. Так ведь можно? Заниматься сексом много раз? Какое время тебе нужно для восстановления? Или тебе нужна виагра?

Он тут же цапнул зубами мою грудь, заставив вскрикнуть от неожиданности.

— Мы собираемся и уходим.

Шереметьев поцеловал место укуса, глядя на меня.

Сердце оборвалось. Вот и все? Он выполнил обещание, стал моим первым, лишил меня девственности и прогоняет? Я так мало для него значу? А как же его слова, что я теперь только его?

— Я не хочу идти в общежитие. До конца каникул осталось еще десять дней… Я думала, что мы…

— Мы уезжаем вместе.

Я посмотрела на его с удивлением.

Он провел большим пальцем по моим губам.

— Я заберу тебя в горы. В свой дом.

ГЛАВА 15

ШЕРЕМЕТЬЕВ

Почти все уехали праздновать, но я не хотел рисковать. Никто не должен был видеть меня со Снежиной в моем домике при академии.

Я посадил ее в машину, закинул сумку со сменным бельем для нас двоих и выехал с территории академии.

Я ошибался, думая, что у меня есть выбор, что я могу контролировать свои желания, что могу отказаться от них. Но жизнь ткнула меня носом в очевидное.

Я должен быть с ней. Я не могу без нее!

Никто в академии не видел нашего отъезда. Я успел отправить текстовые сообщения Алексу и нескольким преподавателям, сообщив, что решил провести остаток отпуска в горах.

Ничего необычного.

Я проводил там лето и большую часть праздников.

По дороге остановился в небольшом городке и купил продуктов на пару недель.

Пару недель наедине с ней.

От одного Катиного присутствия член затвердел и оставался таким на протяжении всей поездки.