Искушение и разгром

Получив от жены наставления, какие продукты купить на обратном пути, Сергей покинул квартиру.

Встретившись на площадке у входа в метро, они не спеша двинулись к спорткомплексу. Увидев издали колоссальную очередь к кассам, Николай философски приподнял брови:

– Что-то здесь сегодня как-то слишком много народу. Ты не находишь?

Сергей серьезно покивал:

– Очевидно, весть о выходе Дельбрюка распространилась мгновенно.

Отстояв несколько минут в быстро двигавшейся очереди и проникнув внутрь, они стали проталкиваться через толпу к известному им обоим лотку, торговавшему философской и исторической литературой. Добравшись до него, они задали вопрос о Дельбрюке. Продавщица, соображая, долго смотрела на них.

– В следующем месяце должен выйти, – произнесла она наконец.

Изобразив на секунду в урезанном варианте немую сцену из «Ревизора», они в замешательстве отступили от прилавка. Рядом находился один из входов в спорткомплекс, просторная площадка между двумя рядами стеклянных дверей, где контролеры проверяли у входящих билеты. Там, отделившись от толпы, они встали в углу, и Николай закурил.

Разогнав рукой дым, он с видом полководца, с трудом признающего свое поражение, поднял глаза на Сергея.

– Да, честно тебе скажу, такого я не ожидал.

Сергей усмехнулся:

– Надеюсь, ты не будешь подвергать репрессиям честную женщину, плохо разбирающуюся в немецких фамилиях?

Николай, затянувшись, покрутил головой:

– Все-таки меня интересует, кого именно она приняла за Дельбрюка.

– Как говорил Атос, легче тебе от этого будет?

– Да, ты прав. Это уже не изменит ничего.

Не сговариваясь, они посмотрели на шевелящуюся толпу.

Сергей искоса взглянул на Николая.

– Нам здесь еще что-нибудь нужно?

– Да вроде нет.

– Пойдем?

– Сейчас. Только докурю.

Оба несколько по-детски расстроенные неудачей, они на некоторое время замолчали. Привалившись плечом к стене, Сергей задумчиво оглядел бескрайние ряды книжных прилавков.

– Да, занятная ситуация. Море книг, а читать нечего.

Николай усмехнулся:

– Все относительно. Честный советский книголюб семидесятых годов, увидев все это, наверно, лишился бы чувств – на манер гумбольдтовского персонажа, за секунду перенесенного из Сибири в Сенегал. Знаешь, в чем наша беда? Мы с тобой не книголюбы.

– Это точно. И никогда нам ими не бывать.

Отлепившись от стены, они вышли из спорткомплекса.

– Слушай, ты не находишь, что это какая-то дикая ситуация? Историческое сочинение завершено семьдесят лет назад, а мы ждем его том за томом, как роман с продолжением в журнале.

– Остается только примириться, – Сергей философски развел руками. – Что ж, видно, мы так и не узнаем, как сложились дальнейшие судьбы героев. А это было бы так поучительно. На чем там кончился второй том – на Велизарии и готах? История прекратила течение свое. Хотя, с другой стороны, ничто не ново под луной, нечто подобное уже было. Помнится, в самом начале перестройки, когда в разгаре была мода на нравственность, какой-то из толстых журналов вдруг начал печатать с продолжением Евангелие от Матфея. Точно так же, из номера в номер. Особенно хороши были примечания в конце каждой публикации – «продолжение следует».

– Ну да, – Николай понимающе кивнул. – Тут важно было прервать на самом интригующем пассаже. «Взгляните на птиц небесных. Не сеют, не жнут, а…» Продолжение следует.

– Так и было. Кажется, даже было примечание, что автор репрессирован.

– Слушай, я, конечно, не склонен считать творение Дельбрюка богодухновенной книгой, но должен же быть у этих издателей страх божий? Или «в следующем месяце выйдет» – это у книготорговцев такое идиоматическое выражение, типа «до греческих календ», которое означает, что книга не выйдет никогда?

– Видимо, следует относиться к этому философски. Ладно, утешимся тем, что два тома у нас все-таки есть. В конце концов, сочинения Аппиана и Тацита тоже дошли до нас не полностью.

Сойдя с бетонированного возвышения перед спорткомплексом, они пошли по площади мимо церкви. Сергей с любопытством оглядел валившие мимо толпы людей, явно направлявшихся на ярмарку.

– Слушай, а что сейчас вообще читают нормальные люди?

– Понятия не имею. Сам я давно уже ничего не читаю. Остается лишь догадываться.

– Ладно, – Сергей махнул рукой. – Будем по крайней мере утешаться тем, что отечественная культура по-прежнему остается книжной.

– А что толку? Раньше книги покупали, чтобы поставить на полку, а сейчас – чтобы прочитать и выбросить. Вопрос, что лучше. В принципе, мы стремительно идем к тому же положению вещей, что и в Америке, где книга, как и презерватив, является предметом одноразового использования. Так сказать, наша перспектива – безопасное чтение.

– Может, ты и прав. – Молча пройдя несколько шагов, Сергей констатирующе мрачно взглянул вокруг: – А Дельбрюка у нас все равно нет.

Подойдя к проспекту, внезапно поняв, что им некуда больше идти, они остановились, разглядывая окрестности. Из-за туч внезапно проглянуло солнце, на асфальт легли разом погустевшие тени. Сергей недружелюбно взглянул в его сторону.

– Солнце зачем-то появилось…

Николай понимающе кивнул.

– Да, это не солнце Аустерлица.