Искушение и разгром

Наплывшая туча погасила краски. Глядя на мгновенно потускневшую улицу и фигуры прохожих вокруг, на внезапном переломе настроения Сергей задумчиво взглянул мимо Николая.

– Слушай, Аустерлиц же был в декабре. Моравская возвышенность, снег, пруды подо льдом. Что там Толстой напридумывал про высокое синее небо? Ты когда-нибудь думал об этом?

– Конечно. Это солнце действительно было, по свидетельству очевидцев, весь день было ни облачка. Другое дело, что реальный Тизенгаузен вряд ли мог бы рассматривать высокое синее небо, ведь солнце слепило, а клубящихся белых облаков, как в фильме, не было и в помине. Боюсь, что все, что ему оставалось, это закрыть глаза.

– И все же прав был Наполеон – вот прекрасная смерть.

– Что-то нас совсем в черный минор затянуло.

Дойдя до подземного перехода, они остановились у гранитного парапета.

– Ну, что делать будем?

– Для начала скажем «до свидания» этому заведению. Нас здесь не поняли.

– Это точно. Ну так что? Может, пройдемся куда-нибудь?

Сергей в затруднении поморщился.

– Как-то не умею я гулять просто так. Надо какую-нибудь цель найти. Тебе в городе ничего не нужно?

– Да вроде нет. А тебе?

– Тоже нет. Разве что продуктов купить для жены. Но это на заключительной стадии. От этого увеселения я тебя избавлю.

– Да уж, сделай милость.

– М-да. Ничего-то нам не нужно.

– Я и говорю, черный минор какой-то.

– Кстати, о миноре, – Сергей, привлеченный внезапно пришедшей мыслью, задумчиво взглянул на Николая. – Послушай-ка. А не съездить ли нам на Горбушку? Не могу ручаться, но сдается мне, что этот рынок отнесется к нам более благосклонно.

Николай скандализованно пожал плечами:

– А ты уверен, что мое присутствие там необходимо? Мои музыкальные способности тебе известны.

– Но ведь там не только компакт-диски.

– А что еще?

– Фильмы, видеокассеты. Видеораздел там ничуть не меньше музыкального.

– Гм… – Николай, раздумывая, усмехнулся. – А знаешь, может ты и прав. Что-то меня в последнее время все мои подруги ругают, что у меня даже на видео посмотреть нечего. Говоришь, видеораздел большой?

– Половина рынка.

– А ты случайно не знаешь, есть там такой фильм «Пока ты спал»?

Сергей саркастически взглянул на Николая:

– Слушай, как говорится в анекдоте, «папа, кого ты об этом спрашиваешь?». Хотя название, честно говоря, не слишком впечатляет.

– Это моя теперешняя подруга интересуется. Все просила меня, чтоб я ей его купил.

– Чего ради?

– Говорит, что-то специфически женское. Во всяком случае, она мне даже запретила его смотреть без нее, если я вдруг его достану. Честно говоря, как раз название мне нравится. Есть в нем что-то актуальное. По крайней мере, в отношении меня.

– Ну-ну. Это часом не какая-нибудь лесбийская порнография? Название вполне располагает.

– Вот это мы и выясним. Ты-то там что искать будешь?

– Да много чего. Эти названия тебе ничего не скажут.

– Ну что ж, в таком случае поехали.

Пройдя десяток метров, они подошли к месту, где склонный к англофильству Николай оставил свой Rover. За полчаса добравшись до Багратионовской и уперевшись в пробку, они вышли и не спеша двинулись по улице Барклая. За время, проведенное ими в автомобиле, погода неожиданным образом изменилась. Солнце в небе, целиком овладев ситуацией, мягко золотило шершавые старые стены домов, примирительно шелестела листва. Некоторое время они шли молча. Николай, внезапно усмехнувшись, с несколько юмористическим смущением взглянул на Сергея:

– Слушай, раз уж мы тут оказались, может, введешь меня в курс ситуации? Что сейчас происходит в музыке, и вообще… А то как-то неловко появляться неподготовленным.

Сергей улыбнулся:

– А что тебя интересует?

– Ну, какие существуют группы, и вообще. В студенческие годы я, конечно, что-то знал, но, сам понимаешь, бури деловой жизни… Группы сейчас те же или другие? По крайней мере, те, что были, существуют?

– Кого ты имеешь в виду?

– Гм… Ну, например – «Пинк Флойд»?

Сергей кивнул:

– Пять лет назад выпустили альбом. Может быть, еще лет через пять выпустят другой.

– Гм… Понятно. Ну что ж, может оно и к лучшему. Ну а, скажем, «Юрай Хип»?

– Прошлым летом гастролировали в Москве. Кстати, перед этим тоже выпустили альбом.

– Ну ты его купил?

– Нет.

– А что так? Почему?

– Ну, там же сейчас нет Хенсли. Вряд ли без него это будет что-то интересное.

– А, ну да, – Николай с притворным сочувствием покивал. – В самом деле. Там же нет Хенсли. Без Хенсли это, конечно, не то.

Сергей, подозрительно покосившись на него, промолчал.

– Ну а что сейчас вообще интересного в музыке? Какие-нибудь новые явления? Ты-то сам, наверно, что-то слушаешь?

Сергей, невольно втягиваясь в разговор, на секунду задумался.

– В принципе, все, что есть серьезного в современной музыке, делается в металле, в стилях gothic-doom и sympho-black, отчасти progressive. Тут в последние годы своего рода расцвет. Ну а в остальном практически мало интересного.

Николай понимающе покивал:

– Ну что ж, этого следовало ожидать. Я имею в виду, конечно, progressive. В принципе, помнится, даже в старые времена в некоторых газетных статьях проводилась мысль, что рок в общем и целом – прогрессивное явление.