Искушение. Мой непокорный пленник

— Похоже ты глубоко засела в его сердце! Тебе не будет жаль расставаться с человеком, который так сильно тебя любит?

Вопрос смутил. Сначала Дилизий указал на это, теперь клиентка. Хорошо еще, что мне хватило ума напрямую поговорить об этом с самим Маркусом.

— Он не испытывает ко мне романтических чувств, — пожала я плечами, отмечая, что вопрос блондинки меня задевает. — Просто такой вот благородный и заботливый мужчина. Малий, вилки кладут с другой стороны.

Мне хотелось поскорее перевести тему, но Ликея не позволила.

— Серьезно? Он ради тебя столько всего сделал, и ты полагаешь, что за этим не скрываются чувства?

Мне было неловко говорить об этом, ведь сестра градоправителя не была мне подругой. В первую очередь, она моя клиентка, и я не хотела раскрывать все подробности наших с Маркусом отношений. Но и оставлять ее с мыслью, что чужой раб влюбился в меня, тоже не следовало.

— В какой-то момент мне и самой так показалось, — произнесла я осторожно, подбирая каждое слово, чтобы не сболтнуть лишнего. — Поэтому поговорила с Маркусом, и он подтвердил, что помогает только из добрых побуждений. Объяснил это особенностями воспитания. У них в Арамерии принято заботиться об окружающих и для него это само собой разумеющееся.

— Одно другому не мешает, — отмахнулась аристократка. — Мне кажется, он тебя любит.

— Да нет же. Он сам сказал, что это не так.

Вот только сплетен мне не хватало. Не приведи Далар, если эти домыслы дойдут до ушей Эйстерии. Она меня тогда живем сожрет и не поморщится.

— Значит соврал, — Ликея упрямо качнула белокурыми кудряшками.

— Маркус прекрасно понимает, что принадлежит другой хозяйке, — я продолжала открещиваться от выводов Ликеи. — К чему ему влюбляться в меня? Мы знакомы всего ничего и вскоре он покинет мой дом.

— Ты так говоришь, как будто он должен был заранее взвесить все «за» и «против», прежде чем влюбиться.

— Ну да. Я ведь взвешиваю.

— Это потому, что у тебя вместо сердца — счеты, — Ликея начала сердиться.

Плохой знак. Меньше всего мне хотелось испортить с ней отношения. Я прекрасно знала, как она может быть добра к тем, кому благоволит и как мстительна с теми, кто ее разочаровал.

— На самом деле, — я перешла на шепот, решив смягчить гнев блондинки, — мне страшно от мысли, что Маркус действительно может быть в меня влюблен.

Ликея вновь подобрела. Такое она понимала. Борьба чувств и эмоций, переживания, волнения, тайны.

— А ты? — она также перешла на шепот, лукаво подмигнув мне. — Ты его любишь?

— Нет, конечно. Это ведь чужой раб.

Похоже, мой ответ ей не понравился. Губы поджались, тонкие брови поползли к переносице. Я поспешила исправиться:

— Я хотела сказать, что, будучи наставницей, не имею права испытывать к воспитаннику сильных чувств, но безусловно поступки Маркуса трогают мое сердце.

Хорошо сформулировала. Достаточно расплывчато, чтобы в случае чего я могла трактовать это как простую человеческую симпатию, и при этом, судя по расправившимся складкам на лбу Ликеи, сама она прочла в моей фразе наличие у меня влюбленности.

— Дорогой, подлей мне еще вина, — фраза относилась к Малию, сосредоточенно возившемуся с расстановкой фруктов. После чего сестра градоправителя вновь перешла на шепот: — Вы уже спали?

Меня бросило в жар при воспоминании того, что происходило в ванной, на кушетке.

— И как он? Горяч? — Ликея все поняла по моему взгляду, отчего я еще хлеще залилась краской.

Надеюсь, она никому об этом не скажет. Если узнают, что я сплю с чужими рабами, которых мне отдают на воспитание — это такой скандал будет.

— Мы не спали, но Маркус старательно подводил к этому. Собственно, мы из-за этого и повздорили.

— Рассказывай! Хочу знать все в мельчайших подробностях!

Реакция Ликеи была неожиданной. Конечно, мы и раньше обсуждали с ней любовные дела, но все они касались ее самой. А чтобы чужие истории вызывали у нее такой азарт — этого я не ожидала.

Пришлось пересказывать то, что происходило в ванне, но достаточно сдержано. Разумеется, я не рассказывала ни о поцелуях, ни о пикантном массаже, ни о продолжении. Очень деликатно пересказала как раб пытался меня очаровать во время занятия, кормя с рук виноградом. Как мыл в ванной, распаляя своими действиями. И соврала, что, когда арамерец начал намекать на секс, я отказала, из-за чего мы поругались.

Финал моего рассказа явно разочаровал Ликею.

— Не представляю, как ты сдержалась, — она кинула томный взгляд на Малия. — Я бы точно воспользовалась положением и проверила каков арамерец в сексе.

С третьей попытки глупый Малий все-таки смог правильно расположить все блюда на столе, напутал, где должны лежать ложки, пролил немного вина, когда разливал по бокалам, но, как всегда, сгладил все огрехи благодаря очаровательной улыбке и легкому веселому нраву.

Я не понимала, зачем Ликея каждый раз заставляла своих подопечных изучать этикет. В ее доме было достаточно слуг, которые могли прекрасно встречать гостей, обслуживать обеды и соблюдать все церемонии. Однако тщеславие сестры градоправителя требовало демонстрировать каждое новое увлечение перед гостями.