Искушение Революцией

Летописный рассказ о призвании варягов, пожалуй, лучшая иллюстрация возникновения государства на основе естественного договора. Князь, его дружина и администрация легли поверх уже сложившейся структуры власти, защищая и поддерживая ее. Старая администрация (вершиной которой, судя по всему, были «старцы градские») продолжает существовать и развиваться, а главное, сосуществовать с княжеской властью. Полтора века продолжаются такие отношения, устраивая всех: князья собирают дань, ходят в походы и обороняют свое княжество, торговые караваны, защищаемые дружиной, беспрепятственно достигают Царьграда. Раз в десять лет, а то и чаще смерть родственников передвигает князей из города в город, с одного престола на другой. Мало связанные со своим городом, они, кажется, и вовсе не замечают этих переходов.

С середины XI века положение меняется. Беспрерывные, по большей части неудачные войны с половцами, отток населения на север, северо-восток и запад, упадок греческой торговли с разных сторон подрывают сложившиеся между князем и городом отношения. Княжеская власть – обращенная ранее вовне, внешняя сторона власти (наиболее ярко у Святослава Игоревича) – войны, дипломатия, торговля, князь и его дружина – щит государства, граница государства, его внешняя оболочка – меняет свое направление, поворачивается вовнутрь своего княжества, где сталкивается с местной властью. Начинается медленный, чрезвычайно болезненный период их врастания друг в друга.

Обе эти власти – и старая, местная, и княжеская – освящены традицией. Ни та, ни другая не мыслит своего отдельного существования, даже Новгород, где городской патрициат добился после 1136 года почти полной независимости, не может обойтись без князя, однако борьба между ними за свою долю влияния внутри общего, совместного владения идет долго, упорно и на редкость ожесточенно (кровавые усобицы между боярством и князьями в Галицко-Волынской Руси); что хочет и чего не хочет каждая из сторон, лучше всего видно по договорным грамотам Великого Новгорода и их негативам. Борьба этих двух властей продолжается более века, отнимая у них все силы. Врастая друг в друга, четкую границу своим прерогативам они находят в сопернице. Степень свободы каждой из них равна нулю. Такова судьба всех княжеств за единственным исключением – Владимиро-Суздальская Русь Андрея Боголюбского.

В сущности, история человечества знает два вида государств – монархию и республику; крайняя форма первой – тоталитарный строй восточной деспотии, второй – парламентская республика. Принято считать, что если при республиканской форме правления верховная власть ограничена законами и представительными учреждениями, сменяема и разделена, то восточный правитель никому и ни в чем не подотчетен. На самом деле это не так. Власть восточных царей почти под столь же жестким контролем, просто формы надзора иные – традиции, обычаи, религия, ритуал, народные представления об идеальном монархе, свидетельство жесткости ограничений – последовательность и традиционность на протяжении веков внешней и внутренней политики восточных деспотий.

Для политической системы, созданной Андреем Боголюбским, характерна абсолютная власть и абсолютная мобильность власти; она, безусловно, была реакцией на борьбу, происходившую в других русских княжествах. Сущность ее не в полном подчинении князем боярства старших городов, а в прямом игнорировании соперника. При этом разом отрицаются все традиции, на которых основана не только местная, но и сама княжеская власть. Последняя, начиная с Андрея Боголюбского, корень своих прав, свою высшую санкцию видит исключительно в себе самой.

Появление на северо-востоке Руси подобной политической системы – результат сочетания целого ряда обстоятельств: Андрей Боголюбский был старшим в роду русских князей, владел титулом Великого князя Киевского, обладал самым обширным и самым богатым княжеством, имел самую сильную дружину и самую большую казну. С другой стороны, в его огромном и так редко населенном княжестве связи, традиции, влияние старших вечевых городов было несравненно слабее.

Множество переселенцев, пришедших во Владимиро-Суздальскую Русь с юга во время правления отца Андрея Боголюбского Юрия Долгорукого и в его собственное, также никак не связанных с местными нравами и воспоминаниями, чуждых им, еще больше подорвали и размыли традицию. Расселяясь на княжеских землях и в основанных князем городах, поселенцы привыкли смотреть на него как на единственный источник власти, единственный источник законов и традиций, да и сам князь смотрит на населенные им земли как на свою собственную часть, опричнину, независимую и мало связанную с остальным княжеством.

Можно выделить несколько формальных признаков сложившейся системы: