Искушения наших дней. В защиту церковного единства

Типичный, наиболее распространенный комментарий, который чаще всего можно услышать от священников, встречаем, например, в интервью с настоятелем храма Троицы Живоначальной в Троицком—Голенищеве. 23 июля 1995 года в храме замироточили одновременно десять икон, причем одна была репродукцией на бумаге, одна — металлическая. Явление продолжалось два года. «Я воспринимаю мироточение со страхом, конечно, и трепетом — тому же учу паству, — говорит о. Сергий. — Здесь неуместны ажиотаж, шумиха, тем паче истерика. Ясно, что явление это таинственное, а вот к добру оно или к худу — неизвестно. Может, мироточением нам " сигнализируется", мол, будьте осторожны, грядут бедствия и страдания. Или, наоборот, — это радостный знак, мол, как хорошо, что русские вновь обращаются к Богу, строят и воссоздают храмы. То есть двоякий смысл может иметь факт мироточения. К нему следует относиться сдержанно, без экзальтации» ^[86].

Отец Виктор П. признается: «Когда я слышу про очередное чудо мироточения, у меня возникает боль в сердце. Боль оттого, что столь многие из нас остаются лишь зрителями — и при чудесах, и на Божественной Литургии… Подлинное чудо должно внутри, в сердце совершиться. Вот слышишь, как иной батюшка говорит какому–нибудь маловеру: там–то мироточит икона, мол, поезжай, посмотри — и уверуешь. Он увидит. Он поверит. Но не произойдет главного — чуда внутри, перерождения души!».

Протоиерей Алексий М. на вопрос радиослушателя, как относиться к знамениям от икон, отвечает: «5 "Прологе" описан один человек, который не имел истинной веры. Христиане долго пытались наставить его на истину, но не добивались успеха, и тогда ему явился Ангел и сказал: "Послушай православных, они говорят истину". Тот спросил у Ангела: "Почему же раньше не было небесного явления, которое отвело бы меня от погибельного пути!" На что Ангел ответил: "Человек должен быть научаем от человека". Это значит, что далеко не каждое наше неправомыслие должно врачеваться сверхъестественными явлениями. Нельзя определять истину по чудесным явлениям, которые могут ведь носить и совершенно прелестный характер. Истина изложена в учении Святых Отцов, она хранится в традиции, в самом духе жизни Святой Церкви».

О том, для кого дается чудо, размышляет игумен Дамаскин: «Что касается знамений, чудес и мироточений многочисленных, которые и сейчас происходят, и происходили задолго до того, то я смотрю на этот вопрос как на чудеса и знамения, обращенные не к верующему миру, а как раз к неверующему миру. Никакой радости вот эти знамения как знамения грядущих событий у меня лично не вызывают совершенно. Потому что я вижу, что они обращены во внешний мир как миссионерская деятельность, Бога, через Церковь. Но внешний мир на них и внимания–то никакого совершенно не обращает»^[87].