Искушения наших дней. В защиту церковного единства

На самом деле ответ очень прост. Верить можно только тому, что признано и благословлено полнотой Церкви. Критерий истины кроется в церковной дисциплине. Если икона признана канонической, чудотворной, если ее написание благословлено священноначалием — можно не смущаясь молиться перед ней. Если же группа энтузиастов, даже движимых благочестивыми Намерениями, «прославляет» некую икону самочинно, устраивает крестные ходы в обход правящего архиерея, при этом ссылаясь на старцев (заметим, что никакой истинный старец не благословит самодеятельности, попирающей принцип иерархичности), — то доверять этому нельзя, а участвовать грешно и духовно опасно, так как можно подпасть под воздействие прельщенных людей.

Потому если мы встречаемся с явлением, например, мироточения, или с иконой, написанной по видению даже благочестивого человека, чтобы не быть обманутым лукавым, полезно подождать с проявлениями восторгов и проявить спасительную недоверчивость к явлению, как советовал святитель Игнатий Брянчанинов. Следует вспомнить, что в случаях мироточений, исцелений и иных необычных явлений наши предки всегда проявляли трезвомыслие и назначали епархиальные комиссии для проверки подлинности чудес — при таком подходе пропаганда сектантов, если она случалась, немедленно прекращалась. Не стоит ли и нам одуматься и вспомнить об этом опыте и поставить решительный заслон «чудесам», не получившим подтверждения?

Если же Господь действительно явит свое чудо, то оно непременно найдет подтверждение, тогда как лжечудеса растают, яко дым…

Алексей ЛЮБОМУДРОВ,

доктор филологических наук, г. Санкт—Петербург

МИРОТОЧЕНИЕ ИКОН В

ВОСПРИЯТИИ СОВРЕМЕННИКОВ

Повсеместное мироточение икон продолжается на русской земле уже второе десятилетие. Особенности его описаны в статьях, опубликованных, в частности, в сборнике «Глас тихий»^[75]. Интенсивность, частота, массовость чудес не убывает. Например, только в одном номере газеты «Радонеж» (№№ 19–20 за 2001 г.) в рубрике «Новости» найдем свидетельства и об обновлении иконы свт. Николая в Челябинске, сопровождавшемся чудесным отпечатыванием образа на стекле, и о мироточении иконы преп. Филиппа в Череповце, и об обновлении и мироточении икон в Воскресенском Горицком монастыре; отдельная статья посвящена кровоточивой иконе из села Державино.

Как воспринимает эти знамения народ, прежде всего церковный? Цель данной работы — познакомить с суждениями, которые высказывают священники, богословы, миряне. Материалом послужили публикации в периодике, статьи, интервью, радиопередачи, обсуждения–форумы на интернетовских сайтах, устные высказывания. Бросается в глаза широкий разброс мнений. Чудо воспринимается, оценивается совершенно по–разному. В попытках осмыслить это явление возникают и вопросы, и недоумения. В соборном их обсуждении предстоит найти ответы.

Милость Божия

Вначале обратим внимание на одну из особенностей явления. Большинство чудес Божиих — отклик на молитву, дарование милости, о которой просит человек. Великое знамение — чудо нисхождения Благодатного огня, но ведь оно происходит по молитве патриарха и предстоящих в храме Гроба Господня. Есть знамения, которые подаются по воле Самого Господа явно, зримо, но происходят они в исключительных случаях: таковы знамения стихий, явления святых. Однако массовые, повсеместные мироточения — знак, подаваемый через тысячи икон помимо человеческого прошения. Если это глас Божий, он означает что–то очень важное для людей. Иногда этот смысл очевиден, но часто он остается предметом самых различных, противоречивых толкований.

Аксиома святоотеческой мудрости: чудеса Божий всегда имеют  очевидную, благую цель — ободрить, исцелить, вразумить. Ясность цели — приближение человека к спасению — остается критерием Божественности сверхъестественного явления. «Истинное чудо никогда не бывает случайным, но является в силу внутренней духовной необходимости, и смысл его вовсе не в принудительном овладении волей человека путем воздействия на него внешнего эффекта, а в раскрытии ему внутренней духовной стороны жизни», — писал А.Б. Салтыков в работе «О чуде»^[76].

Когда случаи мироточении были единичны (то есть до рубежа 1990–х годов), такая цель была понятна. Об Иверской Монреальской иконе знали и в России, и во всем православном мире. Этот образ являл великое откровение Божие, радовавшее верных в эпоху официального господства атеизма; через источаемое миро исцелялись сотни болящих.