Искусственный интеллект и будущее человечества

Дело было в конце октября, и стоянка для грузовиков была богато украшена к сезону Хеллоуина миниатюрными пластиковыми тыквами-фонарями, хлопковой паутиной, ведьмами на метлах, висящими на стенах, и другой праздничной мишурой. Прямо над головой Рона с потолка свисала резиновая фигура Смерти – скелет в оборванном черном плаще с капюшоном и с пластиковой косой в маленькой костлявой руке. Эта мультяшная фигурка медленно крутилась на нейлоновой нитке, привлекая мое внимание своим дешевым ироничным предзнаменованием.

– Я просто хочу веселиться вечно, – наконец сказал Рон, направляя вилку с листьями салата к бледному лицу. – Двадцать лет, которые я ем подобным образом, предопределят мою смерть или достижение мной longevity escape velocity. Я воздерживаюсь от удовольствия сейчас, чтобы потом получить больше удовольствия. Вообще-то я чистейший гедонист.

– Ты мне ничуть не кажешься гедонистом, – возразил я. – Ты не пьешь, не принимаешь наркотики. Ты почти не ешь. Если честно, ты похож на средневекового монаха.

Рон наклонил голову, задумавшись. Я не хотел поднимать тему секса, но она, казалось, нависла над нами, медленно кружась над головами, подобно резиновой фигурке Смерти. Мне и не пришлось ее поднимать: Рон сам заговорил об этом, посчитав нужным.

– Знаешь, есть одна реально крутая вещь, ради которой стоит дождаться будущего, – сказал он.

– И какая?

– Сексботы.

– Сексботы?

– Ну, типа, как роботы с искусственным интеллектом, только созданные для занятия с ними сексом.

– О да, – ответил я. – Я слышал о сексботах. Достаточно хорошая идея. Ты правда думаешь, что это возможно?

– Уверен, – сказал Рон, закрывая глаза и блаженно кивая: на мгновение по его лицу пробежал восторг. – Это то, чего я очень жду.

У него была особая улыбка, немного уклончивая и немного вызывающая. Не зная его, вы, возможно, посчитали бы его самодовольным, но у этой улыбки было свое очарование.

– Проблема, которую я вижу с сексботами… – сказал я, – почему бы тебе просто не заняться сексом с настоящим человеком? Ну, в смысле, это ведь то же самое.

Он сказал:

– Ты прикалываешься? Настоящая девушка может изменить тебе, переспать с кем попало. Ты можешь подхватить какое-нибудь венерическое заболевание. Ты можешь даже умереть.

– Ты напрасно так паникуешь.

– Нет, приятель. Это происходит постоянно. Видишь ли, личный сексбот никогда тебе не изменит и при этом будет как настоящая девушка.

Некоторое время Рон молча пил воду из стакана, потом съел еще пару вилок салата. Он смотрел в окно – на парковку, забитую грузовиками, на шоссе и за его пределы, на вездесущих стервятников, парящих в воздухе.

Я продолжил:

– Прости, что спрашиваю, тебе изменили?

Он ответил:

– До сих пор я воздерживался от секса. У меня никогда не было девушки.

– Ты бережешь себя для сексботов?

Он медленно кивнул, проницательно вскинув брови. Можно биться об заклад, он действительно хранил себя для сексботов.

– Разумно, – произнес я, вежливо разведя руками. – Надеюсь, ты до этого доживешь.

Он ответил:

– Я практически уверен, что так и будет.

Расширяющаяся пропасть между Золтаном и «старейшинами» стала главной темой обсуждений в автобусе. Сложилась весьма непростая ситуация, и, судя по всему, свою роль сыграл целый ряд отдельных факторов. В интервью сайту Vox Золтан выразил намерение в определенный момент перед выборами отказаться от своей кампании в пользу кандидата от Демократической партии. Хэнк Пеллиссьер, одним из первых поддержавший Золтана, сложил с себя полномочия секретаря Трансгуманистической партии в знак протеста против такого признания, которое, как он выразился, стало «последней каплей».

Отставка Хэнка еще больше разожгла пламя возмущения трансгуманистов, которые и так не были уверены в правильности кампании Золтана. Среди несогласных был Кристофер Бенек, пресвитерианский пастор во Флориде, один из самых известных христианских трансгуманистов, который до недавнего времени поддерживал Золтана на вселенских началах (преподобный Бенек в 2014 году удивил футуристов, публично предположив, что передовой искусственный интеллект следует посвящать в христианство, так как любую автономную форму интеллекта следует побуждать к «участию в искупительных целях Христа в мире»). В издании The Christian Post он высказал ряд возражений относительно «идеологической тирании» Золтана и его «своевольного самоназначения себя представителем всех трансгуманистов Соединенных Штатов» и, кроме того, охарактеризовал его кампанию как «попытку представить трансгуманизм атеистическим движением, открыто отвергающим традиционную религию и Бога».