Читаем Искусство аутсайдеров и авангард полностью

У меня возникла идея исследовать искусство душевнобольных. Я был воодушевлен иллюстрациями из книги Принцхорна, и я чувствовал, что можно узнать больше[180].

Однако ряд рисунков достаточно высокого качества оказывается им приобретен: увлеченность французского художника впечатлила директоров швейцарских клиник. По словам Дюбюффе,

Швейцарские психиатры мало интересовались этим искусством и не заботились о нем, но они были дружелюбны, полезны и отдавали мне работы. В те дни у людей не было понимания ценности этих произведений[181].

Сложно сказать, было ли это правдой или некоторым лукавством (некоторые клиники имели практику коллекционирования и изучения подобных артефактов) со стороны коллекционера — список клиник, посещенных Дюбюффе, неизвестен. Но эта ситуация изменилась очень быстро: вскоре коллекционирование ар брюта уже требовало больших денежных трат.

На момент 1947 года коллекция Жана Дюбюффе стала настолько значительной, что возник вопрос о ее хранении и о пространстве для организации публичных выставок. Галерист и арт-дилер Рене Дрюин предложил для этих целей подвал своей галереи на Вандомской площади. Для привлечения новой аудитории Дюбюффе организует «Фойе Ар брюта» (Foyer de l’ Art Brut), где в 1947 году была устроена выставка с привлечением произведений уже известных на тот момент душевнобольных художников — Адольфа Вёльфли, Алоиз Корбац и других (ил. 9).

В то же время формируется еще одна институция ар брюта: Жан Дюбюффе основывает «Общество Ар брюта» (Compagnie de l’ Art Brut), которое в июле 1948 года включало около пятидесяти членов и более ста «приверженцев». В логике формирования дискурса необычайно важное значение имеют инстанции разграничения, которые очерчивают феномен ар брюта. И в случае с инициативами Жана Дюбюффе обнаруживаются необычайно влиятельные «говорящие субъекты», которые представляют уже очень мощные устойчивые явления культуры (например, сюрреализм). Учредителями общества, помимо самого Дюбюффе, были основатель сюрреализма, писатель Андре Бретон, коллекционер, арт-дилер и эксперт по примитивному искусству Шарль Раттон (1895–1986), писатель и издатель Жан Полан (1884–1968), писатель, журналист и коллекционер искусства Анри-Пьер Роше (1879–1959) и французский искусствовед, художественный критик, художник, один из первых теоретиков ташизма Мишель Тапье де Селейран (1909–1987). Однако среди «приверженцев» (это другая категория участников) были психиатры Шарль Ладам и Макс Мюллер из Швейцарии. Также в членах общества состоял писатель и культуролог Андре Мальро (1901–1976), который, несмотря на надежды Дюбюффе, не сыграл в нем значительной роли[182].

Примечательно, что в число учредителей входили представители творческого сообщества, но не психиатры. Это демонстрирует совершенно иные установки формирования дискурса ар брюта, нежели это было в ситуации 1920‐х годов, когда главными «говорящими субъектами» были именно представители психиатрии, а вслед за ними — художники авангарда. Ситуация с формированием дискурса ар брюта делает главными инстанциями разграничения авторитетных представителей художественного истеблишмента: коллекционеров, арт-дилеров, ученых, экспертов. Таким образом, дискурс «мигрирует» все далее и далее от поля психиатрии в пространство искусства, обретая коллекционную, финансовую и музейную ценность.

В 1948 году коллекция Жана Дюбюффе была перевезена в здание издательства «Галлимар пресс» (Gallimard Press), где продолжилась организация выставок, включая персональные выставки Адольфа Вёльфли, Алоиз Корбац, Генриха-Антона Мюллера и другие. Однако дискурс ар брюта не обладал самоочевидными формальными и смысловыми характеристиками для поля искусства и, несмотря на присутствие в обществе, «на стороне» ар брюта весомых для искусства и культуры персон, эта дистанция между новым феноменом и традиционным, привычным модернистским полем была очень велика.

Важно отметить, что уже на этом раннем этапе коллекция Дюбюффе вызывала дискуссии и привлекала внимание известнейших представителей творческого сообщества: 15 сентября 1948 года ее посещает Жан Кокто, сопровождаемый Андре Бретоном, а в марте 1950 года — Иоханнес Иттен. Психиатры, занимающиеся изучением искусства душевнобольных, также приезжали в Париж, чтобы увидеть коллекцию. В числе известных визитеров был Вальтер Моргенталер, посетивший коллекцию в 1950 году[183]. Самым значимым событием этого периода становится публичная выставка искусства ар брюта, проведенная в октябре 1949 года в основных выставочных залах галереи Рене Дрюина. В выставку было включено около двухсот работ, лучших из коллекции; текст в небольшом каталоге, написанный Дюбюффе, — «L’ art brut préféré aux arts culturels» — содержал теоретическое обоснование ар брюта (ил. 10). Но все же все предпринимаемые усилия были недостаточными. «Общество Ар брюта» продолжало существовать до 1951 года, после чего Дюбюффе в связи с финансовыми и иными трудностями решил распустить организацию и перевезти коллекцию в Америку[184].

Перейти на страницу:

Все книги серии Очерки визуальности

Внутри картины. Статьи и диалоги о современном искусстве
Внутри картины. Статьи и диалоги о современном искусстве

Иосиф Бакштейн – один из самых известных участников современного художественного процесса, не только отечественного, но интернационального: организатор нескольких московских Биеннале, директор Института проблем современного искусства, куратор и художественный критик, один из тех, кто стоял у истоков концептуалистского движения. Книга, составленная из его текстов разных лет, написанных по разным поводам, а также фрагментов интервью, образует своего рода портрет-коллаж, где облик героя вырисовывается не просто на фоне той истории, которой он в высшей степени причастен, но и в известном смысле и средствами прокламируемых им художественных практик.

Иосиф Бакштейн , Иосиф Маркович Бакштейн

Документальная литература / Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное
Голос как культурный феномен
Голос как культурный феномен

Книга Оксаны Булгаковой «Голос как культурный феномен» посвящена анализу восприятия и культурного бытования голосов с середины XIX века до конца XX-го. Рассматривая различные аспекты голосовых практик (в оперном и драматическом театре, на политической сцене, в кинематографе и т. д.), а также исторические особенности восприятия, автор исследует динамику отношений между натуральным и искусственным (механическим, электрическим, электронным) голосом в культурах разных стран. Особенно подробно она останавливается на своеобразии русского понимания голоса. Оксана Булгакова – киновед, исследователь визуальной культуры, профессор Университета Иоганнеса Гутенберга в Майнце, автор вышедших в издательстве «Новое литературное обозрение» книг «Фабрика жестов» (2005), «Советский слухоглаз – фильм и его органы чувств» (2010).

Оксана Леонидовна Булгакова

Культурология
Короткая книга о Константине Сомове
Короткая книга о Константине Сомове

Книга посвящена замечательному художнику Константину Сомову (1869–1939). В начале XX века он входил в объединение «Мир искусства», провозгласившего приоритет эстетического начала, и являлся одним из самых ярких выразителей его коллективной стилистики, а после революции продолжал активно работать уже в эмиграции. Книга о нем, с одной стороны, не нарушает традиций распространенного жанра «жизнь в искусстве», с другой же, само искусство представлено здесь в качестве своеобразного психоаналитического инструмента, позволяющего реконструировать личность автора. В тексте рассмотрен не только «русский», но и «парижский» период творчества Сомова, обычно не попадающий в поле зрения исследователей.В начале XX века Константин Сомов (1869–1939) входил в объединение «Мир искусства» и являлся одним из самых ярких выразителей коллективной стилистики объединения, а после революции продолжал активно работать уже в эмиграции. Книга о нем, с одной стороны, не нарушает традиций распространенного жанра «жизнь в искусстве» (в последовательности глав соблюден хронологический и тематический принцип), с другой же, само искусство представлено здесь в качестве своеобразного психоаналитического инструмента, позволяющего с различных сторон реконструировать личность автора. В тексте рассмотрен не только «русский», но и «парижский» период творчества Сомова, обычно не попадающий в поле зрения исследователей.Серия «Очерки визуальности» задумана как серия «умных книг» на темы изобразительного искусства, каждая из которых предлагает новый концептуальный взгляд на известные обстоятельства.Тексты здесь не будут сопровождаться слишком обширным иллюстративным материалом: визуальность должна быть явлена через слово — через интерпретации и версии знакомых, порой, сюжетов.Столкновение методик, исследовательских стратегий, жанров и дискурсов призвано представить и поле самой культуры, и поле науки о ней в качестве единого сложноорганизованного пространства, а не в привычном виде плоскости со строго охраняемыми территориальными границами.

Галина Вадимовна Ельшевская

Культурология / Образование и наука

Похожие книги