Искусство чиссов (СИ)

— Новое чувство, которое я до конца не осознал, — он поднес к ее рту еще одну ягоду, и девушка с благодарностью приняла этот дар, ласково проведя губами по его длинному языку.

— Его не нужно осознавать, Траун. Им надо наслаждаться, — она посмотрела в его горящие глаза и ласково промолвила, вложив в слова всю свою нежность и любовь. — Траун, я хочу подарить вам ребенка.

Его лицо стало серьезным. Густые брови сдвинулись, а на лбу появилась складка. Такого Трауна Мэрис не видела никогда. И это испугало ее. Но он успокаивающе провел прохладными пальцами по щекам и легонько коснулся подушечками губ.

— Это будет тяжелым испытанием для нас двоих, — наконец прошептал он, внимательно следя за ее реакцией.

— Я вытерплю, — ответила Мэрис, прекрасно понимая, что зачатие окажется для нее болезненной пыткой, а выносить дитя, скорее всего, будет очень тяжело.

— Тогда мы найдем способ, любовь моя, — вежливо кивнул Траун, уважая ее смелость и решительность. Мэрис знала — он сдержит слово, и она обязательно подарит ему радость отцовства, а чаша их счастья наполнится сладким соком ягод пьюшш.

Комментарий к XXVI

1 - Досковидные корни:

http://magspace.ru/uploads/2016/03/19/auto_04-50_C148017_X2.jpg

http://floweryvale.ru/images/stories/2015/02/int_ficus_macrophylla_02.jpg

http://saimg-a.akamaihd.net/saatchi/56749/art/578237/318324-7.jpg

========== XXVII ==========

Где-то в глубине, где живут души, где рождаются сны,

где нет боли, ибо там ей нечем питаться, там венчание –

это слияние двух душ. Как слияние двух рек.

Когда вода сливается воедино.

«Между нами горы», Чарльз Мартин

Их близость — результат долгой и кропотливой работы друг с другом. Оба партнера слишком отличаются. Иная физиология, принципиально другая анатомия, разные способы взаимодействия: переступить через себя, научиться понимать друг друга, обнажить самые сокровенные уголки души, побеждая страхи и сомнения. Их близость — союз; победа над общепринятыми нормами морали как человеческого, так и чисского обществ.

Он двигался аккуратно, великолепно владея своим телом. Она была нежна и податлива. Хрупкость ее организма — словно хрустальный сосуд, разбить который очень легко. Для нее он опасен, но он не поранит, не причинит ей боль. Цель — доставить ей удовольствие, предугадывая желания и проявляя крайнюю деликатность.

Партнерша тихо стонала, немного прикрыв глаза. Страстное дыхание вырывалось из груди. На лице пылал румянец. Чисс двигался размеренно и глубоко; он не хотел, чтобы она кричала, лишь желал показать свои чувства, пользуясь исключительно языком тела и купался в ее зачарованном взгляде. Она часто восхищенно делилась впечатлениями, ощущая терпкое послевкусие от экзотической близости: он двигался плавно, как океанская волна с широкой амплитудой, а красота чисского тела не сравнится ни с одним человеческим.

Тонкие пальцы коснулись работающих мышц спины и ягодиц, прощупывая их, ловя эстетику движений. Горячие прикосновения приятны. Подушечки пальцев мягко надавили на шероховатые полосы, покрывавшие его тело, побуждая страстно шипеть в ответ на стоны. Тактильное удовольствие было несравнимо ни с чем.

Придерживая хрупкое тело, он наслаждался его мягкостью. Тонкая влажная кожа была подобна нежнейшему бархату. Глаза сияли голубым лазуритом, словно вода двух горных озер. Волосы переплетались в прекраснейшем хаотичном беспорядке, налипая на мокрую от пота кожу. В своем безграничном доверии, позволив соединить два тела, разрешив ему вторгнуться в самый нежный уголок ее тела, она была великолепна. Его толчки аккуратны, а движения бережны. Разбить столь восхитительный сосуд ее души он себе не позволит, как и наполнить до краев ввиду физиологических различий.

Он видел ее счастье. Человеческая женщина нежилась в его объятьях, ловя очередное движение и наслаждаясь томной изысканностью близости. Снова и снова, каждый раз внутри проскальзывало удивление. Он никогда не предполагал, что близость с человеком может быть настолько приятна. В горящем пламенем тысячи звезд взгляде пылала страсть, присущая давно вымершим прародителям, жившим тысячи лет назад, словно пробуждение чего-то древнего — забытого сознанием, но дремавшего в теле животного инстинкта.

Тембр ее голоса изменился, стал ниже, да и сами стоны постепенно стихли. В помутневшем от бесконечного наслаждения взгляде появился вопрос. Чисс деликатно остановился, оставляя, однако, их тела соединенными. Небольшая одышка в качестве паузы, и счастливая улыбка мелькнула на губах партнерши. Он наклонился к ней, уже запрокинувшей в предвкушении голову, и аккуратно коснулся зубами тонкой кожи, под которой учащенно пульсировала сонная артерия. Запах человеческого тела, волнующий, дразнящий, пьянил, тонко щекоча ноздри, словно спелая мякоть джогана.

— Траун… — счастливо прошептала она, прикоснувшись ладонью к затылку и прислонив его лицо вплотную к шее.