Искусство чувств (СИ)

Они остановились в небольшом отеле «Мандарин». Хозяева, очевидно, всячески старались подчеркнуть связь названия с интерьером: картины разбросанных мандаринов, снятых со всевозможных ракурсов, украшали каждую стену. Аляповатые рамки должны были придать этой маленькой галерее изящества. На самом деле они только уродовали и без того не идеальные работы. Рядом с администратором стояло маленькое мандариновое деревце. На нём росло несколько спелых плодов, проглядывавших через сочные листья, как шары на декоративной ёлке. Из всех деталей интерьера, пожалуй, не прогадали только с растением, хотя уродливый горшок грозился испортить и это. Даже грузные шторы были оттенка «tangerine»! И всё-таки в этом безвкусии Джон находил нечто милое.

— Во сколько у тебя прослушивание? — уточнил он у Клары, сверяя часы на стене со своими.

— В два я должна быть на входе в павильон, — бодро ответила та. — А вы чем собираетесь заниматься?

Джон ожидал другого ответа. После их гармоничной беседы в поезде, когда она так заинтересованно расспрашивала, как вести себя с продюсерами, ему думалось, что Клара предложит составить ей компанию. Он бы вежливо поупирался, поскромничал, мол, да зачем же я буду тебе мешать, но довольно быстро поддался бы её уговорам. Пусть она не его протеже, но почему бы и нет? Прежние мысли о навязанной роли сопровождающего улетучились сами собой. Ему даже понравился такой необременительный патронаж. После всего, что Клара рассказала о своей роли, Джону любопытно было бы самому взглянуть, как нынче отбирают актрис в «потенциально кассовые проекты».

Но, к сожалению, ей и в голову не пришло позвать его с собой, и теперь он не знал, как выйти из неловкого положения. Вопрос Клары застиг его в прихожей её номера. Поставив её сумку в шкаф, Джон метался между тем, чтобы уйти или ещё немного задержаться. Ведь он мог бы и сам проявить инициативу! Ему ничего не стоило сказать правду, что до вечера у него не было никаких дел, потому он вполне мог сопроводить её на встречу с продюсерами, потом показать ей несколько уютных местечек в Лондоне, а вечером уйти на премьеру к Джеку. Всё было так просто. Но Джон никогда не искал лёгких путей.

— Знаешь, я думаю встретиться со старыми знакомыми, пока здесь, — небрежно ответил он, заглядывая в комнату. — У меня бывает не так много времени…

Фраза оборвалась на полуслове. Голос пропал сам собой, растворившись в тишине, и Джон вынужден был вдохнуть побольше воздуха. С ним редко случалось такое. Сам не зная почему, он замер, разглядывая то, как Клара прихорашивается перед выходом. Её стройная фигура была обтянута плотной тканью чёрного платья, расстёгнутого на спине. Сколько раз он видел, как собираются женщины: в гримёрке перед выходом на сцену молоденьких актрис можно было увидеть в гораздо более откровенном виде. Впрочем, Клара не выглядела откровенно, напротив, в её незастёгнутом до конца платье не было ничего такого. Соблазнительно — да, эстетично — вполне, но ни в коем случае не пошло.

— Позвони, когда освободишься, — неожиданно для самого себя заявил Джон. — Мы могли бы пообедать где-нибудь вместе. Заодно расскажешь, как всё прошло.

Клара тут же обернулась к нему и на её губах просияла улыбка.

— С удовольствием, — она ловко отвела руки назад, чтобы застегнуть платье. — Я и сама хотела предложить, если вы будете не очень заняты.

— Для тебя я найду время, — мягко произнёс Джон и кивнул в знак прощания.

Стоило ему выйти из её номера, как он тут же мысленно отругал себя за эту приторно-голливудскую фразу. Надо же было ей так ответить! Ещё бы сказал ей «я заеду за тобой с мороженым и бутылкой вина, на случай, если ты будешь расстроена». Так нелепо, господи, как ему только в голову пришло. Она, наверное, сочла его за полного идиота. Или ещё хуже: подумала, что её мать приказала ему следить за ней. Джону вдруг стало жутко неприятно, что между ними есть Элли — человек, связь с которым отравляет всякое восхищение ею. Стоило ему задуматься о Кларе, как о дочери своей подруги, — он становился заботливым дядюшкой, как об актрисе — ему претила мысль кого-то пристраивать, как о женщине — ещё хуже. Во всех этих случаях ей всё равно отводилась роль чужого ребёнка, за которым нужно было присматривать. Вместе с тем перед ним был взрослый человек, о котором хотелось судить не опосредованно. «Для тебя я найду время» — какой статус он решил этим подчеркнуть? Клара была взрослой девушкой, с ней не стоило говорить, как с ребёнком. Или того хуже, как с женщиной, с которой собираешься переспать.