Искусство и красота в средневековой эстетике

Quaemadmodum enim pulchrum visu dicimus quod natum est per seipsum placere spectantibus, et delectare secundum visum… Volentes quippe pulchritudinem visibilem agnoscere, visum exteriorem consulimus… pulchritudinem seu decorem, quam approbat et in qua complacet sibi visus noster seu aspectus interior.

Мы называем прекрасным на вид то, что по своей природе призвано услаждать созерцающих и радовать их своим видом… Конечно, если мы хотим признать видимую красоту, мы предаемся внешнему чувству созерцания… той красоты, или изящества, которую принимает и в которой находит удовлетворение наш взгляд или внутренний взор.

(Tractatus de bono et malo

, Pouillon, pp. 315–316)

Во всех определениях Гильома фигурируют термины, которые предполагают как познавательную установку (spectare, intueri, aspicere – смотреть, всматриваться, взирать), так и аффективную (placere, delectare – нравиться, радовать). В соответствии с собственным учением о природе души, которая нераздельна в двух своих действиях, познавательном и аффективном, Гильому достаточно, чтобы объект предстал перед субъектом, раскрывая определенные качества и тем самым пробуждая в нем чувство удовольствия, пронизанное любовью (affectio), которая одновременно является познанием прекрасного и взысканием его (ср.: De Bruyne 1946, III, р. 80–82).

7.3. Психология видения

Все эти философские теории носят отвлеченный характер и далеки от прояснения психологических механизмов визуального восприятия, в отличие от сочинений, написанных под влиянием Альхазена. В трактате Liber de intelligentiis (автором которого ранее считали Витело, а теперь считают Адама ди Белладонна) механизм зрительного восприятия объясняется по аналогии с физическим отражением: светящийся объект испускает лучи, благодаря чему отражается в зеркале.

Объект – это активная сила, формирующая отображения, зеркало же – это пассивная потенция, чье назначение заключается в восприятии отражений. В человеческом сознании, кроме того, происходит согласование пассивной потенции с активной силой, согласование, которое осознается как удовольствие, а если объект представляет собой светящуюся реальность, встречающуюся с сиянием в нас самих, – как удовольствие высшее (delectatio maxima). Удовольствие основывается на взаимной согласованности между вещами, душой и миром, на метафизической любви, которая придает единство реальности.

В трактате Витело «Перспектива» содержится более глубокий анализ соотношения субъекта и объекта, выливающийся в интересную концепцию интерактивности познания{27}. Витело различает два способа восприятия видимых форм: comprehensio formarum visibilium… per solam intuitionem и per intuitionem cum scientia praecedente, то есть постижение видимых форм посредством одной интуиции либо постижение посредством интуиции, которой предшествует знание. Благодаря восприятию первого типа мы постигаем различные виды света и цвета, однако существуют более сложные уровни реальности, которые зрение постигает не самостоятельно, а с помощью других способностей души. С чисто интуитивным созерцанием визуального мира соединяется actum ratiocinationis diversas formas visas ad invicem comparantem, акт рассуждения, в котором сравниваются между собой различные воспринятые формы. Истинное, включающее в себя концептуальный уровень познание вещи осуществляется лишь в результате подобного сопоставления различных познанных аспектов этой вещи. Чисто зрительное ощущение подкрепляется работой памяти, воображения и разума, при этом подобный синтез совершается быстро, почти мгновенно. Таким образом, восприятие эстетических реалий принадлежит ко второму из упомянутых способов и предполагает мгновенное, хотя и сложное взаимодействие между многообразием открывающихся взору объективных аспектов и деятельностью субъекта, который занят установлением соответствий и обобщений: