Искусство и наука танцевально-двигательной терапии. Жизнь как танец

Решая его проблемы со схемой тела, его ограниченной кинесферой и репертуаром движения, мы часто изучали вариации движения с помощью отзеркаливания. Чередуя роли, иногда мы двигались синхронно, как зеркальное отображение или же подобно эху, производя задержки отклика или изменяя качества движения, то есть воспроизводя движение быстрее или медленнее, легче или с большим усилием (весом), преувеличивая или преуменьшая и т. п. Обычно, когда движение инициировал Л. Г., он возвращался к медленным, симметричным паттернам. Прорыв произошел во время одной из наших последних встреч, когда я неоднократно предлагала асимметричные и быстрые движения. В противоположность этому, когда Л. Г. начинал первым, он замедлял темп и возвращался к своим привычным, симметричным позам. В какой-то момент произошел перелом, когда он спонтанно настроился на свой ритм, предлагая мне отзеркалить различные несимметричные фигуры. Л. Г., наконец, начал предъявлять расширенный диапазон движения как по количеству, так и по качеству.

Во время нашего заключительного сеанса, когда я спросила его, что для него было наиболее значимым в наших занятиях танцевально-двигательной терапией, он ответил: «Я обнаружил, что у меня есть тело».

Замечания персонала

Сотрудники клиники признали физический и поведенческий прогресс Л. Г., в значительной мере благодаря вмешательству ТДТ, отмечая, как он проявился и в других аспектах программы. На групповых сеансах Л. Г. теперь сидел прямо на своем кресле и принимал более активное участие в дискуссии, что контрастировало с его ограниченной способностью к коммуникации в начале программы. Он хорошо удерживал внимание, был приветлив и даже демонстрировал хорошее чувство юмора.

Специальный педагог отметил, что он казался более уверенным, желая продолжать выполнение когнитивной задачи, ранее отклоняемой им, и что он не так легко расстраивался. Психолог, с которым он регулярно работал, признал, что в случае Л. Г. опыт движения стал катализатором для улучшения его психологического и когнитивного состояния, что для Л. Г. его физическая сущность, похоже, стала ключом к его психическому состоянию.

Когда Л. Г. осознал улучшение своего моторного состояния и понял, что он способен контролировать свои физические функции, у него появилась более позитивная самооценка и самосознание.

Отслеживание ситуации

Через два года после лечения записи показали, что Л. Г. живет самостоятельно, осуществляет покупки и готовит для себя. Хотя он и не нашел оплачиваемой работы, он успешно занимался личными делами, такими как увлечение живописью и ремонт своей квартиры. Посещая занятия в общественном колледже, он получал хорошие оценки. Одним словом, похоже, что жизнь Л. Г. обрела цель и смысл.

Резюме и выводы

Обзор общих составляющих ППГМ показывает, что его глобальные последствия могут серьезно влиять на лиц, переживших нейротравму, а также на их близких. Таким образом, реабилитация – это процесс, затрагивающий все стороны жизни. Он требует слаженной работы команды специалистов по поддержанию здоровья. В некоторых ситуациях ТДТ является частью этой общей работы.

Эта глава призвана осветить ключевые аспекты, относящиеся к работе с жертвами ППГМ в рамках реабилитации. Охватывая широкий спектр вопросов, связанных с ТДТ, тема этой главы включает: природу и патологические механизмы ППГМ (в частности, ЧМТ и инсульт); этиологию и демографические данные; общие функциональные последствия травм; нейрофизиологические факторы, влияющие на излечение; принципы, а также целевые области лечения. В заключительном разделе представлены три случая лечебного вмешательства с помощью ТДТ: первый – описание работы с группой, находящейся в центре временного проживания для лиц с тяжелой нейротравмой; второй – группы посещающих дневной стационар для пожилых людей с нарушениями – последствиями инсульта; и третий случай взрослого мужчины, чья невропатология была вызвана пулевым ранением. В каком-то роде уникально, что этот последний пример из практики имел место в центре по изучению травм мозга, расположенном в университете, то есть в образовательном, а не в медицинском учреждении.

Хотя во всех трех случаях порой использовался реквизит, два групповых вмешательства имели более общие черты, присущие природе группового процесса. Они характеризовались следующим: 1) использование круга и музыки для организации участников и поощрения интерактивного общения, а также самовыражения через ритмичные движения; и 2) единый формат разминки, переходящей в тему сессии, и потом завершение в той или иной форме.