Читаем Искусство и наука танцевально-двигательной терапии. Жизнь как танец полностью

Не всякий выбор можно назвать произвольным, волевым. Часто мы выбираем один из вариантов неосознанно, на подсознательном уровне, и наш выбор остается невидимым как для собственного самосознания, так и для стороннего наблюдателя. Однако сам факт того, что человеческое поведение основано на определенных механизмах принятия решений, подводит нас к выводу о том, что терапия может помочь индивиду перестать делать неправильный выбор.

<p><strong>Часть вторая: психомоторная ядерная грамматика и диагностические инструменты наблюдения и анализа эмотивного движения </strong></p>

Нам еще предстоит понять грамматику и семантику тела пациента как иконического знака. Однако наше нынешнее незнание не дает права отметать их важность или вовсе отрицать их существование.

(Khan, 1974, p. 250)

С биологической точки зрения видится более чем вероятным, что разум вырос из сенсорных и моторных систем и что он до сих пор использует системы и структуры, полученные непосредственно от них. Это, кстати, объясняет многие наши понятия. К тому же это объясняет, почему все пространственно-реляционные понятия привязаны к топологии и ориентированию, а системы структурирования событий отражают систему моторной организации.

(Lakoff, Johnson, 1999, p. 43)

Эмоторное поведение схоже с языком. Внутри эмоторных паттернов («эмоторных текстов») его универсальные строительные блоки функционируют как буквы в языке. Их набор ограничен, зато из этого материала можно создать почти бесконечное число комбинаций.

<p><strong>Психомоторные строительные блоки ядерных прототипов отношений </strong></p>

…мозг должен содержать рецепт или программу, чтобы получать неограниченное число предложений из ограниченного числа слов… Тогда почему бы нам не исследовать такое проявление умственной деятельности, как язык, приблизительно тем же образом, каким мы исследуем сложно организованные физические составляющие организма?[65]

(Pinker, 1994, p. 22)

В соответствии с моделью эмоторики все индивидуальные стили движений состоят из психомоторных строительных блоков прототипов отношений, а именно двух вышеописанных прототипов родительской «оболочки» и сепарции – индивидуации. Можно выделить две дискретные группы психомоторных строительных блоков, соответствующие этим двум прототипам. Психодиагностическая оценка основана на различении потенциального уровня и уровня реального наблюдаемого использования специальных строительных блоков. Можно говорить о бинарной основе анализа движений.

<p><strong>Определение бинарной основы анализа движений </strong></p>

Итак, прототип родительской «оболочки» мы обозначаем как Т-0, а прототип сепарации – индивидуации как Т-1. Таким образом, мы создаем базовую бинарную решетку с двумя категориями строительных блоков.

Понятие бинарной динамики основывается на принципе «спирального взаимного переплетения», позаимствованного нами из работ Гезелла (Gesell, 1977), который описывал такое переплетение процессов сгибания/вытяжения и активности агонистических и антагонистических групп мышц. Я взяла на себя смелость использовать это понятие в более широком смысле, поскольку оно хорошо иллюстрирует бинарное переплетение как альтернативу жесткому разделению на два полюса.

Термин «бинарный», по определению, связан с такими понятиями, как взаимодействие, сочетание, взаимосвязь и дополнительность. В движениях здорового человека бинарные полюса органически переплетены в единую сеть. В патологическом состоянии наблюдаются расколы и фрагментация на разных уровнях бинарной матрицы.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Песни, запрещенные в СССР
Песни, запрещенные в СССР

Книга Максима Кравчинского продолжает рассказ об исполнителях жанровой музыки. Предыдущая работа автора «Русская песня в изгнании», также вышедшая в издательстве ДЕКОМ, была посвящена судьбам артистов-эмигрантов.В новой книге М. Кравчинский повествует о людях, рискнувших в советских реалиях исполнять, сочинять и записывать на пленку произведения «неофициальной эстрады».Простые граждане страны Советов переписывали друг у друга кассеты с загадочными «одесситами» и «магаданцами», но знали подпольных исполнителей только по голосам, слагая из-за отсутствия какой бы то ни было информации невообразимые байки и легенды об их обладателях.«Интеллигенция поет блатные песни», — сказал поэт. Да что там! Члены ЦК КПСС услаждали свой слух запрещенными мелодиями на кремлевских банкетах, а московская элита собиралась послушать их на закрытых концертах.О том, как это было, и о драматичных судьбах «неизвестных» звезд рассказывает эта книга.Вы найдете информацию о том, когда в СССР появилось понятие «запрещенной музыки» и как относились к «каторжанским» песням и «рваному жанру» в царской России.Откроете для себя подлинные имена авторов «Мурки», «Бубличков», «Гоп со смыком», «Институтки» и многих других «народных» произведений.Узнаете, чем обернулось исполнение «одесских песен» перед товарищем Сталиным для Леонида Утесова, познакомитесь с трагической биографией «короля блатной песни» Аркадия Северного, чьим горячим поклонником был сам Л. И. Брежнев, а также с судьбами его коллег: легендарные «Братья Жемчужные», Александр Розенбаум, Андрей Никольский, Владимир Шандриков, Константин Беляев, Михаил Звездинский, Виктор Темнов и многие другие стали героями нового исследования.Особое место занимают рассказы о «Солженицыне в песне» — Александре Галиче и последних бунтарях советской эпохи — Александре Новикове и Никите Джигурде.Книга богато иллюстрирована уникальными фотоматериалами, большая часть из которых публикуется впервые.Первое издание книги было с исключительной теплотой встречено читателями и критикой, и разошлось за два месяца. Предлагаемое издание — второе, исправленное.К изданию прилагается подарочный диск с коллекционными записями.

Максим Эдуардович Кравчинский

Музыка