Искусство нарушать правила

Хотя, судя по выражению его лица, непросто будет уговорить его воспринимать ее вопросы всерьез. Отбросив волосы назад и закинув ногу на ногу, Ксандер махнул рукой:

— Вперед!

Она откашлялась и выпрямилась, сжав в руках ручку и блокнот.

— Итак… Пиво или вино?

Он пожал плечами:

— Текила… С тела красивой женщины.

Ее обдало жаром, когда она представила, как он слизывает соль с ее груди и живота. Она поспешила отогнать непрошеный образ, надеясь, что не выдала себя. Не хотелось давать ему понять, как сильно он ее задел.

— Любимое животное? — продолжала она, глядя в блокнот.

— Тигр, — и зарычал, а она, вскинув голову, увидела, как он согнул руки в локтях и показал воображаемые когти. Она с трудом удержалась от улыбки.

— Любимый способ путешествовать?

— Во сне.

Она вздохнула. Даже такие простые вопросы не даются без труда.

— Что? — спросил он, насмешливо вскидывая руки вверх и притворяясь обиженным. — Я и правда терпеть не могу путешествовать — это скучно. Стараюсь в пути побольше спать. — Он наклонился вперед. — А вы, наверное, не верите в целительную силу дневного сна?

— Я не умею спать днем.

— Что, ни разу не спали днем? А вы попробуйте. Потренируйтесь. Очень полезный навык.

— Днем я обычно работаю.

Он широко улыбнулся:

— Ну, если бы вы спали так же плохо, как я, вам волей-неволей пришлось бы научиться спать днем.

— И давно у вас бессонница? — спросила Джесс. Наконец-то он заговорил о себе!

Ксандер поерзал на стуле, поменял позу, очевидно злясь на себя. Зачем он намекнул на то, что ему не хочется обсуждать?

— Можно сказать, всю жизнь… Так получилось.

Интересно, подумала Джесс, почему он, отвечая, не посмотрел на нее. Судя по его мимике и жестам, он солгал.

— Что помогает вам продержаться всю ночь? — не сдавалась она, решив забрасывать его вопросами, пока не узнает чего-нибудь полезного для статьи.

Он пристально посмотрел на нее; теперь он явно ее дразнил.

— Обычно по ночам мне помогает какая-нибудь горячая красотка, которая лежит рядом. — Он снова широко улыбнулся, но одними губами.

— Отлично. Ну а что дальше? Может, вы и на многочисленные тусовки ходите, только чтобы отвлечься? Разве не проще принять снотворное?

— На тусовках я получаю удовольствие. Знаете, так бывает… Там развлекаются. — Он лениво улыбнулся, как будто точно знал, как проводит ночи она. Джесс вспомнила свою холодную постель, и ее передернуло.

— К сожалению, у меня нет ни ваших возможностей, ни ваших ресурсов, — сказала она, стараясь не выдавать своего возмущения.

Вместо ответа, он встал и вышел; она, приоткрыв рот, смотрела ему вслед. Что это значит? Может, так он уклоняется от ответа на неудобные вопросы?

Она не успела встать и выйти следом за ним, когда он вернулся с альбомом для эскизов и карандашом в руке. Сердце у нее екнуло.

— Зачем вам все это сейчас? — удивилась она.

От волнения ей неожиданно стало жарко. Неужели он собирается рисовать ее прямо сейчас?

— Мне нужна небольшая разминка перед ужином; то, что я вижу перед собой, восхитительно, — ехидно заявил он.

— Вам в самом деле необходимо рисовать за столом? — вскинулась Джесс.

— Почему бы и нет? Вы ведь за ужином не забыли о своей работе. Почему бы и мне не вспомнить о своей?

Джесс осознала, что он прав, и вынуждена была смириться. В очередной раз пригладив прическу — ей показалось, будто руки стали чужими, — она выпрямилась.

— Послушайте, Ксандер, мне не слишком уютно…

— Не волнуйтесь, вам ничего не придется делать; мне нужно лишь схватить образ, прежде чем я его забуду. Приходится довольствоваться крупицами вдохновения, когда они меня посещают. К сожалению, я не всегда могу распоряжаться своей музой.

— Как и своим либидо, — буркнула Джесс, глядя в стол. Ей не хотелось встречаться с ним взглядом — она знала, что ей сразу станет неловко.

Он не ответил на ее колкость, но, когда она украдкой посмотрела на него, чтобы выяснить его реакцию, заметила, что его губы изогнулись в улыбке. Он был всецело сосредоточен на рисунке, но, наблюдая, как он быстро водит карандашом по бумаге, она увидела, как он метнул на нее взгляд и отметил, что она смотрит на него. Девушка поспешно отвернулась; щеки у нее пылали.

В комнату вошла Роза; она несла на подносе блюда. Джесс вздохнула с облегчением, когда Ксандер отложил альбом и импровизированный сеанс окончился.

Глубоко вздохнув, она робко попробовала лосося, спаржу и салат, которые Роза поставила перед ней. Джесс почувствовала, что совершенно лишилась аппетита, но было бы некрасиво показывать это хозяину. И все же она с трудом изображала, что получает удовольствие от еды. У нее, казалось, пропали все вкусовые ощущения.

С трудом справившись с половиной лосося, она отложила приборы в сторону.

— Что, не нравится? — спросил Ксандер, кладя нож и вилку на пустую тарелку.

— Нет-нет, все было очень вкусно. Мне правда понравилось. Просто для меня порция великовата. — Щеки у Джесс запылали. Опустив голову, она заметила, что и руки у нее дрожат, поэтому она поспешила сложить их на коленях, надеясь, что он ничего не заметил.