Искусство наследования секретов

– Я в курсе. Меня уже просветили о зданиях, поставленных на учет как исторические или архитектурные памятники, – нервно скрестив руки, я снова покосилась через плечо. «Стоит ли сказать этой грымзе о том, что здесь скоро появится Примадонна Реставрации? Или я лишь наврежу самой себе?» – подумала я. И вслух заявила: – Я пока еще не знаю, как поступлю с поместьем. Мое решение зависит от того, что скажут мне консультанты.

– Гм-м, – поджала губы миссис Стоунбридж, и пятна помады в кисетных морщинках стали заметней. – Поживем – узнаем. Мне неприятно видеть Розмер в запустении.

– Мне тоже.

Голубые глаза женщины, поблекшие с возрастом, остановились на моем лице с нескрываемой неприязнью.

– Вы похожи на свою бабку.

– Мне уже об этом говорили. Вы ее знали?

– Да, – уперев в пояс сжатую в кулак руку, миссис Стоунбридж отвернулась.

«Что ж, все ясно…»

– А вы не расскажете мне об Аптекарском огороде? Я тут жду одну знакомую, но она пока не появилась.

На мою просьбу откликнулась другая женщина – более доброжелательная и молодая с виду, в блузке в красный горошек.

– Я покажу вам его, леди Шоу!

Миссис Стоунбридж кивнула:

– Мне пора ехать на собрание. До свиданья! Уверена, что мы еще увидимся.

– Приятно было познакомиться, – сказала я и одарила ее своей самой ослепительной улыбкой.

Женщину, вызвавшуюся побыть моим экскурсоводом, звали Энн Чоп. Аптекарский огород оказался не только старым, но и старомодным. От него веяло Средневековьем. Тысячелистник и рута, пупавки и левкои – все эти растения росли на аккуратных грядках с четко очерченными геометрическими формами. Их границами служили узенькие бордюры из низко постриженного самшита.

– Полагаю, оригинальных растений здесь не сохранилось.

– Конечно, нет. Все это много раз саживалось-пересаживалось. Но мы опираемся на карты, составленные монахами в 1298-м году.

Я уставилась на провожатую:

– В 1298-м году? Это просто невероятно!

– Это замечательно. Правда, в нашем клубе садоводов есть только копии, а подлинники хранятся в музее Шрусбери. Там чудесное собрание материалов по средневековым садам, если вас это интересует.

– Спасибо. Честно говоря, мне придется сначала изучить кое-что другое, но я признательна вам за рекомендацию.

– Не сомневаюсь, – улыбнулась Энн Чоп.

Гудок клаксона заставил нас обеих обернуться. На проселочной дороге показался новенький, сверкающий, вишневый «Ленд Ровер» с женщиной за рулем. Решив, что это Джокаста Эдвардз, я помахала. И она тоже махнула мне рукой из окошка. Когда она остановилась и вылезла из машины, Энн Чоп тихо взвизгнула:

– Это что – Примадонна Реставрации?

– Думаю, она самая.

– Вы не будете возражать, если я с ней познакомлюсь? Она приехала посмотреть дом? Ой, какая она высокая, правда?

«Не менее шести футов», – прикинула я, когда Джокаста устремилась к нам с телеоператором на хвосте. Темные волосы женщины равномерно колыхались у загорелых плеч; одежда на ней была в сельском стиле, но дорогая: скромная блуза, юбка с разрезами и высокие сапоги на низком каблуке. Джокаста выглядела готовой к длительной пешей прогулке.

А еще она обладала той внешностью, что позволяла выглядеть образцово на камеру – широкий рот; прямой, четко очерченный нос и проницательный взгляд темных глаз, который она сразу же зафиксировала на мне.

– Леди Шоу? – протянулась ко мне рука. – Джокаста Эдвардс. Счастлива познакомиться с вами!

– Ох, пожалуйста! Зовите меня просто Оливией! А это – Энн Чоп; она показывала мне Аптекарский огород. Он под опекой клуба садоводов в Сент-Айз-Кроссе.

– Я – ваша фанатка, – призналась Энн. – Смотрю все выпуски вашего шоу. Мой любимый сезон «Замок Терлингтон».

– Да, это была удачная программа. Это здорово, когда все получается, правда?

– Да.

– Спасибо, что обратились ко мне, дорогая. У меня сердце разрывается, когда эти старые английские гнезда не удается спасти. Так что я постараюсь сделать все, что в моих силах, – пожав руку Энн, Джокаста умышленно развернулась так, чтобы представить меня своему оператору – мужчине под тридцать, с взъерошенными русыми волосами и короткой бородкой битника. – Это Йен. Если вы не против, он будет снимать нашу встречу. Чтобы у нас уже был какой-то материал на тот случай, если мы решим посвятить передачу вашей усадьбе. Хорошо?

На мгновение я засомневалась: а хорошая ли эта идея? Может не стоило раскрывать тайны дома? «Вдруг мне не захочется предавать их огласке?» Но, честно говоря, из-за всех этих проблем у меня уже голова шла кругом так, что разглашение семейных секретов, насчитывавших уже десятки лет, а, может, и века, показалось мне не слишком большим злом. У Джокасты был доступ к информации, которая могла мне понадобиться. И я готова была принять любую помощь.

– Да, конечно. Пусть снимает. Я не против.