Искусство острова Пасхи

Вечером, накануне нашей вылазки, Левианте наведался к нам в лагерь вместе с отчимом, Алехо Рапу, который лично хотел услышать, что наша встреча завтра утром возле Рано Рараку состоится. Мне объяснили, что успех дела зависит от моря: если у южного берега будет сильное волнение, мы не сможем подойти к входу в тайник. Я воспользовался случаем расспросить обоих. Услышанное полностью совпадало с тем, что записал Фигероа о посещенни тайников Ханга Хему и Ханга Парера. Выяснилось также, что старик Алехо Рапу не знает, где вход в пещеру Ханга Парера, этот тайник известен только Ане Теаве и помогавшему ей потомку Хау-моана — Левианте. Однако несколько восточнее, в сторону Рано Рараку, на берегу ниже конусовидной вершины Тоа-Тоа находится тайник самого Алехо. При сильном волнении прибой и камни не позволяют пройти к пещере. В ней хранится много каменных скульптур, есть также плита ронго-ронго, которую Алехо заранее обещал отдать Левианте в награду за помощь.

На другое утро выяснилось, что Левианте ночевал по соседству с лагерем, и мы доехали вместе на «джипе» до Рано Рараку. А старик Алехо Рапу ушел пешком еще с ночи, вероятно, чтобы устроить уму такапу. Около Хоту-ити мы, следуя указаниям Левианте, свернули с наезженной колеи и покатили по бугристой равнине восточнее конуса Тоа-Тоа. Дул сильный ветер, над низким берегом взлетали брызги от разбивающихся волн, и мы, естественно, спросили, позволит ли волнение нам добраться до пещеры. Левианте ответил, что это исключено, и простился здесь с нами, а мы поехали дальше, искать другого пасхальца, Педро Пате, который еще раньше предложил показать нам днем тайник на южном берегу. Левианте мы сказали, чтобы он передал старику Алехо Рапу, что нам, к сожалению, так и не придется посетить его пещеру: до отплытия судна оставалось всего три дня, и у нас было множество дел.

К этому времени Меллой уже сводил нас к описанному выше тайнику Педро Атана, в скалах у Аху Тепеу; взятые из тайника изделия мы удобства ради временно оставили в деревне, в доме Алехо Рапу, где квартировал Меллой. В связи с предстоящим отплытием экспедиционное судно должно было 4 апреля из бухты Анакена подойти к Хангароа, и мы хотели прямо из деревни доставить скульптуры на борт. Меллоя слегка беспокоило, как будет реагировать его хозяин, старик Алехо Рапу, если увидит в своем доме эти изделия. И, скорее всего, содержимое наших незапертых ящиков уже не было тайной для семейства Рапу, когда пришла машина, чтобы отвезти их к причалу.

Я сам приехал на этой машине, и родной сын Алехо, Эриа, пригласил меня в дом. Только разобравшись в сложной системе родства, я понял, что Эриа, пожалуй, уже приносил мне фигурку из настоящей родовой пещеры. Однажды он явился к нам в лагерь с обросшей лишайником интереснейшей скульптурой из твердой вулканической породы. Она изображала три головы, совмещенных так, что усы одной служили бровями, а козлиная бородка — носом другой (К-Т 1206; фото 215 а, рис. 29). Эриа тогда заявил, будто «случайно» обнаружил это несомненно старинное изделие в пещере Ана Окахи. По его словам, пещера находилась в береговых скалах около Винапу, причем вход в нее был закрыт камнями. Эриа приходился сводным братом Левианте, которому, как видно из записки Фигероа, старуха Ана Теаве показала две пещеры в этом самом районе, и одна из них находилась как раз в береговых скалах, в которые упирается изгородь, идущая от мельницы в Винапу. Левианте тоже рассказывал про закрытый камнями вход, видимый только с моря; по его словам, внутри, у входа, стояла каменная фигурка, а дальше лежало что-то завернутое в камыш тотора. Левианте легко поддался уговорам Фпгероа показать ему первую пещеру, откуда хозяйка тайника, Ана Теаве, уже забрала каменную курицу, но он отказался вести его во второй тайник, где оставил нетронутой фигурку у входа. Может быть, отказ объяснялся тем, что Левианте все-таки забрал эту скульптуру и передал мне через своего сводного брата Эриа? Это представляется более вероятным, чем возможность того, что Эриа совершенно случайно сам обнаружил в том же районе такую точно пещеру, а в ней старинную скульптуру.

Итак, Эриа пригласил меня в дом. И предложил мне каменную плиту с письменами ронго-ронго, которую он будто сам вырезал четыре года назад, а потому считал «более или менее старинной». Странное заявление: во-первых, Эриа отнюдь не слыл искусным резчиком, во-вторых, любую вещь, изготовленную четыре года назад, было легче легкого продать пассажирам первого же судна, не говоря уже о членах нашего отряда, скупавших все наличные сувениры и кустарные изделия. Каменные плиты ронго-ронго ранее не были известны далее среди пасхальских имитаций, поэтому я заподозрил, что эту вещь изготовил (скажем, по образцу плиты ронго-ронго, будто бы спрятанной в тайнике Алехо и обещанной в дар Левианте) либо отец Эриа, либо его сводный брат Левианте.