Искусство острова Пасхи

Ана Теаве происходила из племени Хау-моана, которое в далеком прошлом владело южной частью острова; здесь она и унаследовала две родовые пещеры. А ее муж, Туко Туки, происходил из племени Ханга-о-тео, главного врага Хау-моана. Из-за вражды предков для потомков Ханга-о-тео еще и в 1956 году считалось опасным купаться в море у южного берега. Поэтому Ана Теаве не разрешила своему супругу приблизиться к ее пещерам, хотя он сопровождал ее часть пути вместе с лучшим другом их сына, Левианте Араки. Первая из двух пещер, по словам Левианте, находилась примерно в пяти метрах над морем, в скалах западнее открытой бухты у Ханга Хему. На плато выше скал Ана Теаве остановилась перед небольшой грудой камня в ста шагах от обрыва и заговорила на старом рапануйском наречии. Левианте почти ничего не разобрал, понял только, что она просит предков не причинять ему вреда, так как он тоже Хау-моана и пришел с ней по ее просьбе. Произнеся заклинание, она устроила уму, и когда все было готово, попросила Левианте, прежде чем есть, вдохнуть пар из земляной печи. Туко Туки ждал в отдалении, а Левианте и Ана, потомки Хау-моана, спустились к входу в пещеру. Здесь женщина предложила Левианте забраться в тайник, но сперва он должен был раздеться до трусов. Внутри он справа от входа увидел два человеческих черепа, а дальше, в просторной камере, как раз там, куда падал свет из небольшого отверстия в стене, лежала каменная курица. Ана Теаве просила его поискать дощечки ронго-ронго в боковом туннеле, по тот был частично засыпан обвалившимися камнями. Покопавшись под ними, Левианте нашел куски сгнившего камыша и истлевшего дерева. Он вынес каменную курицу. Затем все трое направились в Ханга Парера; здесь, по слонам Аны Теаве, ей одной был известен вход в пещеру, которая принадлежала ее младшему брату, Хуану Теаве. Тайник находился совсем близко от конца ограды, которая спускается к морю от ветряной мельницы в Винапу. Вход был закрыт аккуратно обтесанным, пригнанным к отверстию камнем, который заклинили каменным топором; сверху пещеру не было видно. Левианте пришлось войти в воду и показать стоящей на краю скалы Ане, где спускаться. Вместе они отодвинули камень и заглянули в тайник. С одной стороны стояла каменная фигурка, дальше, в глубине, лежали свертки из плетеной тоторы. Поскольку клад не принадлежал Ане, они ничего не тронули.

Фигероа решил проверить рассказ Левианте и уговорил сводить его к пещере Ханга Хему. Все в точности соответствовало описанию. Левианте и на этот раз, прежде чем входить в пещеру, разулся и разделся до трусов. Сперва он не хотел говорить, зачем это нужно, но Фигероа настаивал, и Левианте сказал, что, по словам Аны, таков обычай, которому непременно нужно следовать. Правда, Фигероа было разрешено забраться в тайник одетым. Он протиснулся в узкую щель над обвалившейся частью и увидел под собой отверстие, ведущее в туннель. Свесившись вниз головой, он подобрал на земле кусок сгнившего камыша тотора. А ведь камыш мог туда попасть только при участии человека.

Левианте отказался показывать, где находится вторая пещера, по от брата Аны, Хуана Теаве, Фигероа узнал, что тому принадлежит пещера где-то в Ханга Парера. Когда Хуан был двенадцатилетним мальчишкой, мать однажды попросила его пойти с ней к пещере в том районе, но тогда он не пошел, зато теперь ему очень хотелось выведать секрет у старшей сестры, которой мать показала тайник.

Меллой в это время жил в Хангароа, в доме руководителя своей пасхальской бригады Мартина Рану — единственного островитянина, кому потом губернатор в награду за хорошую работу позволил сопровождать нашу экспедицию в центральную область Восточной Полинезии. Меллой дружил с семейством Рапу, и это облегчало ему расспросы, однако его просили, во имя дружбы, довольствоваться заверением, что на острове и впрямь есть пещерные тайники с каменными скульптурами того типа, какие нам приносили. Правда, он еще выяснил, что у отца Мартина, Алехо Рану, был такой тайник, а вход ему показала старая тетка, которая надеялась встретить свою кончину в пещере, однако умерла в деревне.