Читаем Искусство проклинать полностью

У меня есть немного старинного золотого лома на такие случаи и несколько собственных реликтовых резцов. Всё - таки, реставрация - моя главная специальность, и я в своё время, совершила ради неё несколько "семейных преступлений", утаив часть заработанных денег от всевидящего ока "мамочки Ивиной".


Вечером я поджарила себе отбивную и полюбовалась из окна кухни на свою охрану на Пятачке. Они сидели в тёмной хонде, и сверху мне были видны только их руки с бутылками минеральной воды. Может, покормить их? Не стоит, пожалуй, - могут неправильно понять... Ничего, перебьются, мальчики крепкие.


Я вымыла тарелку и пошла наверх, в "сердце своих владений". Когда затевалась перестройка квартиры, я не шиковала и устроила на нижнем уровне просторную гостиную с большой кухней - столовой, внушительную бытовую - кладовую около санузла, а наверху - только три комнаты и душ. Самой большой роскошью, которую я себе тогда могла позволить, и стал этот душ, если не считать второго туалета наверху и автономного отопительного котла. Отделка квартиры и мебель - импортные, естественно, но неброские, намеренно консервативные, дополнялись и совершенствовались позднее.


Теперь эта традиционно - скучноватая обстановка "под классику" очень удачно создавала ощущения домашнего уюта. Поднимаясь по лестнице, я с удовольствием предвкушаю вид длинного полупустого холла с окнами от пола до потолка и выходящими в него дверями спальни и кабинета, а так же замаскированные двумя зеркалами узкие дверцы "удобств". Спокойные приглушённые цвета, минимум украшений, тяжёлые портьеры и толстые добротные ковры на полу.


Настоящих ценностей у меня и сейчас мало: старинные иконы в гостиной, неплохая подборка книг, чуть-чуть ювелирки, да вот эти антикварные ковры. Ну, и стол с оборудованием - совсем не дешёвый, выписанный по каталогу из Германии, с прекрасной оптикой и массой оригинальных приспособлений. Я частенько работаю дома и он мне очень кстати. Основная часть работы, конечно, осуществляется в мастерской, на дом я беру только то, что требует кропотливой тонкой отделки руками, терпения и любви.


Мой архив по специальности, кстати, вполне может претендовать на статус предмета зависти какого-нибудь профессионального музея. Я собираю его почти пятнадцать лет и кроме учебников, справочников, каталогов и компакт - дисков, в нём есть рукописи и личная картотека, где за разделом "Технологии", в рубрике "Сплавы", я надеюсь отыскать то, что мне требуется.


Но сначала - крест! Я укладываю его на специальный кожаный экран и долго любуюсь, безо всяких мыслей и расчётов, просто смотрю. Потом осторожно, как к живому, прикасаюсь пальцем к самой большой царапине. Края повреждения уже обработаны, но это всё равно выглядит как рана. Теперь - изумруд.... Он тоже удивительно хорош, этот глаз, похожий на мои собственные.


Я улыбаюсь, и, пользуясь полной свободой одиночества, тихо шепчу: А теперь - в своё гнёздышко! Слово напоминает мне нашего Гаецкого и это согревает сердце.


- Гнёздышко! Зубчики! Камешки! Нежная ты моя, студенточка, у тебя золотце в формочке не перестоит?


Святая простота, добрейший покойный Ефим Ильич! Моё погружение в бездны высшего образования было намного стремительнее, чем освоение азов детдомовской жизни, и мой русский и могучий лексикон не соответствовал новой среде обитания. Чтобы заполнить обозначившуюся пустоту, я изощрялась в применении суффиксов и окончаний, пока не научилась по-человечески говорить...


Я тихонько фыркаю, а потом смеюсь. Со стороны, это, наверное, похоже на острый приступ идиотизма. Какое счастье, что меня никто не видит, что я смогла позволить себе быть изолированной от окружающих, запираясь в "своей берлоге"!


Мобильник глухо проиграл мотивчик обычного вызова, и я не сразу вспомнила, что оставила его в кресле, где он завалился между подушек. Чужие меня так поздно не беспокоили, и я подумала, что это Дан выпытал мой номер у Маринки...


- Алло, Тина, это я Дан. Здравствуй! Я хотел тебя спросить....


Вот мы уже и на "ты", без взаимной договорённости сторон и брудершафтов. Не заметила.... Ну да ладно, это мы переживём. Какая многозначительность в голосе.... Хотел спросить! Может быть, его интересует моё мнение о международном положении в пол-одиннадцатого ночи? Только никуда я сегодня не собираюсь, ни в Иран, ни в ресторан, ни просто на улицу прогуляться перед сном. Почему, интересно, в Иран? Чего бы он мне вспомнился....


- Я тебя не разбудил? Время позднее...


- Нет, я ещё не спала - без малейшего намёка на удивление или недовольство бесцеремонным "тебя" отвечать непросто: Как раз занимаюсь твоим крестом. Села за эскизы, пытаюсь реконструировать узор центральной части.... Так что ты хотел узнать?


- Я тебя отрываю от работы, извини.... Скажи, пожалуйста, Тина.... Ты крещёная?


Час от часу не легче! Неисповедимы пути твои, Господи, а так же, - чад твоих! А так же, слова их и мысли.... Кому рассказать,- со смеху помрут!


Перейти на страницу:

Похожие книги

Сценарии судьбы Тонечки Морозовой
Сценарии судьбы Тонечки Морозовой

Насте семнадцать, она трепетная и требовательная, и к тому же будущая актриса. У нее есть мать Тонечка, из которой, по мнению дочери, ничего не вышло. Есть еще бабушка, почему-то ненавидящая Настиного покойного отца – гениального писателя! Что же за тайны у матери с бабушкой?Тонечка – любящая и любимая жена, дочь и мать. А еще она известный сценарист и может быть рядом со своим мужем-режиссером всегда и везде. Однажды они отправляются в прекрасный старинный город. Ее муж Александр должен встретиться с давним другом, которого Тонечка не знает. Кто такой этот Кондрат Ермолаев? Муж говорит – повар, а похоже, что бандит…Когда вся жизнь переменилась, Тонечка – деловая, бодрая и жизнерадостная сценаристка, и ее приемный сын Родион – страшный разгильдяй и недотепа, но еще и художник, оказываются вдвоем в милом городе Дождеве. Однажды утром этот новый, еще не до конца обжитый, странный мир переворачивается – погибает соседка, пожилая особа, которую все за глаза звали «старой княгиней»…

Татьяна Витальевна Устинова

Детективы